"Томас Майкл Диш. Геноцид " - читать интересную книгу автора

К самодельному крану он подвесил одно из ведер. Вытаскивать пробки было
нелегко, простейшая операция превращалась в тяжкий труд, поскольку за
неделю, пока затычки торчали в прорези, они успевали прочно прилипнуть.
Засыхавший древесный сок действовал как клей. Всякий раз казалось, что на
эту тягомотину времени уходит столько, что напряжение успевает завладеть
пальцами, запястьями, руками, спиной и больше уже не отпускает.
Прежде чем начинался кошмар с тасканием ведер, Бадди некоторое время
мог постоять, наблюдая, как тягучая жидкость сочится из трубки и, точно
свежий липовый мед, струйкой стекает в ведро. Сегодня дело шло медленно. К
концу лета дерево погибнет, и его можно будет спилить.
Вблизи оно вовсе не походило на дерево. Поверхность ствола была
гладкой, как цветочный стебель. У нормального дерева таких размеров ствол
покрыт грубой корой, растрескавшейся под собственным напором во время роста.
В глубине леса можно было найти такие крупные экземпляры, которые вымахали
до пределов возможного и начали, наконец, покрываться чем-то вроде коры. Их
стволы, по крайней мере, не были влажными на ощупь, как этот. Эти деревья -
Андерсон называл их Растениями - достигали шестисот футов в высоту, а самые
крупные листья на них были размером примерно с рекламный щит. Здесь, на краю
кукурузного поля, они стали расти совсем недавно, не более двух лет назад, и
самые высокие едва перевалили за полторы сотни футов. Но, несмотря на это,
как и в глубине леса, свет полуденного солнца проникал сквозь листву, словно
бледное сияние луны сквозь ночные облака.
- Пошевеливайся! - крикнул Андерсон. Он уже выбрался на поле с полными
ведрами, а у Бадди сок переполнил ведра и стекал через край. Бадди ненавидел
Нейла, который напоминал мула способностью просто работать, просто вертеть
колесо в клетке, не утруждая себя размышлениями о том, как оно действует.
- Иду! - завопил Нейл, стоявший неподалеку.
- Иду! - радостно подхватил Бадди, благодарный сводному брату за то,
что и тот был застигнут за раздумьями, неважно, какими и о чем.
У Нейла была, без сомнения, самая лучшая фигура из троих работавших в
поле мужчин. Если не считать срезанного подбородка, который сбивал всех с
толку, придавая ему вид хиляка, все-таки он был силен и хорошо сложен. Он на
добрых шесть дюймов перерос отца и Бадди, которые ростом не вышли. Плечи и
грудь у него были шире и плотнее, а мускулы, хоть и не такие налитые, как у
Андерсона, все же были крупнее. Двигался он, однако, неэкономно. Ходил
тяжело и неуклюже. Стоял ссутулившись. Он справлялся с ежедневной нагрузкой
легче Бадди просто потому, что у него было побольше данных. Было в нем
что-то от животного, тем более что он был глуп, а сверх всего - еще и
злобен.
"Он мерзавец, - думал Бадди, - а значит, опасный тип". Бадди направился
вниз по склону, вдоль засеянной гряды, с ведрами, полными сока. Сердце,
переполненное враждебностью, стучало в ребра. Ненависть словно прибавляла
ему сил, а это хорошо, потому что силу все равно надо где-то брать. Первый
завтрак сегодня был легким, второй, как он знал, сытости не сулил, а про
обед говорить и вовсе не приходилось.
Он уже понял, что кое-какие силы можно почерпнуть даже в голоде. Голод
поддерживал намерение вырвать у почвы побольше пищи, а у Растений - побольше
почвы.
Как он ни старался, сок во время ходьбы выплескивался на брюки, и
ветхая ткань липла к икрам. По мере того, как становилось жарче, он весь