"Уильям Дитрих. Пирамиды Наполеона " - читать интересную книгу автора

Для начала я зашел в свою квартиру, чтобы спрятать основную часть
выигрыша. Я понимал, что не стоит брать много денег к проститутке, и решил
заодно припрятать и медальон, учитывая вызванный им интерес. Оставив
фонарщика дожидаться снаружи, я слегка задержался в комнате, подыскивая
надежное потайное место. А затем мы направились к Минетте по темным
парижским улицам.
Париж, славившийся своим неизменным великолепием, был подобен достигшей
известного возраста красотке, которую не стоит разглядывать слишком
пристально. Величественные старые особняки были заколочены досками.
Опустевший и закрытый дворец Тюильри мрачно смотрел на мир своими темными,
словно незрячие глазницы, окнами. Полуразвалившиеся монастыри, запертые
церкви и обшарпанная Бастилия, которую со времени ее штурма так и не
удосужились привести в порядок. Эта революция, набив карманы генералов и
политиков, насколько я мог судить, в целом для страны стала настоящей
экономической катастрофой. Редкий француз осмеливался откровенно выражать
недовольство, поскольку правительство весьма своеобразно отстаивало даже
свои ошибки. Сам Бонапарт, будучи еще малоизвестным артиллерийским офицером,
подавил однажды с помощью крупной картечи последний реакционный бунт, в
результате чего получил очередное звание.
Мы прошли мимо развалин Бастилии. После разрушения этой тюрьмы в период
террора были казнены двадцать пять тысяч человек - в десять раз больше, чем
выпустили на свободу из ее камер, - а на смену ей обустроили пятьдесят семь
новых тюрем. Без всякой иронии скажу, что отличительным признаком сей старой
крепости служил, однако, своеобразный "фонтан возрождения": когда это
хитроумное изобретение работало, то живительные воды струились из грудей
восседающей на троне Исиды. Вдалеке маячили шпили храма Разума, до недавнего
времени называвшегося собором Парижской Богоматери, изначально построенного,
по общему мнению, на месте романской базилики, которая была посвящена все
той же египетской богине. Следовало ли мне воспринять все это как
предостережение? Увы, мы редко замечаем то, что само бросается нам в глаза.
Расплатившись с фонарщиком и войдя в дом, я не придал значения тому, что
сопровождающий еще продолжал топтаться у входа.
Скрипучая, пропахшая мочой лестница привела меня в скромное жилище
Минетты. Ее комната находилась на дешевом третьем этаже, прямо под
чердачными мансардами, где обитали юные служанки и художническая братия.
Расположение жилища свидетельствовало о том, что ремесло не приносило ей
желаемых доходов, несомненно, она так же пострадала от революционных
пертурбаций, как изготовители париков и позолотчики. В комнате Минетты
горела одинокая свеча, отражающаяся в медном тазу, используемом для
подмывания, а сама хозяйка облачилась в белую рубашку с зазывно развязанными
верхними тесемками, словно приглашающими к более основательному
исследованию. Она подлетела ко мне с поцелуем, источавшим лакрично-винный
аромат.
- У тебя есть для меня подарочек?
Я сильнее прижал ее к моим панталонам.
- Разве ты не чувствуешь, что есть?
- Нет. - Она надула губки и положила руки мне на грудь. - Он должен
быть вот здесь, у твоего сердца. - Она обследовала область моей груди, где
еще недавно висел на золотой цепочке медальон с болтающимися подвесками. -
Мне хотелось покрасоваться в нем перед тобой.