"Олег Дивов. Закон фронтира" - читать интересную книгу автора

трудный период - у них кардинально переменились условия обитания. Вымерший город
вовсе не рай для зверя, вся жизнь которого завязана на отходы жизнедеятельности
людей. Исчезли привычные места прикорма, негде согреться зимой. Недаром птиц на
улице не видно.
Гош с наслаждением выкинул из машины ящик тульской водки и водрузил на его
место упаковку "Смирновской". Разжился вкусными консервами, тщательно обследуя
каждую банку на предмет вздутия. С тоской прошелся по отделу, торгующему
электротехникой. Покопался в коробке с батарейками, зарядил ими первый
попавшийся магнитофон и включил его. Застоявшийся музыкальный ящик радостно
взвыл. Гош присмотрелся к сроку годности на упаковке от батареек. "Май девяносто
девятого. Интересно, какой нынче год на дворе. Месяц-то август, если часы не
врут. А вот летосчисление тю-тю. Мне, наверное, уже за тридцать".
Предаваясь этим невеселым мыслям, Гош взял с полки утюг, раскокал им стекло
аптечного киоска и набрал охапку дорогих таблеток от всего, чем собирался в
ближайшее время болеть. В крайнем случае лекарствами можно было и отравиться.
Панадола набралось как раз столько, чтобы угробить печень. Сутки - и готов.
Откуда Гош знал об этом, он понятия не имел. Временами его пугало то, насколько
хорошо он разбирается в импортных товарах, коих вокруг имелось выше крыши.
Гораздо труднее было найти что-нибудь родное, советское, да и на том стояла
надпись "Сделано в России". А на улицах повсюду красовались иностранные
рекламные щиты. Похоже, за последние лет десять-пятнадцать родина Октября
совершила грандиозный скачок в загадочном направлении. То ли интегрировалась в
мировое сообщество, то ли подмяла его под себя. Но в любом случае, как бы ни
называлась эта страна, больше ее не существовало.
Магнитофон сладким женским голосом звал по-английски на помощь доктора
Дика. Гош прислушался к тексту и чуть не расхохотался во все горло.
Замечательная песня. Завести бы ее на какой-нибудь комсо-мольско-молодежной
дискотеке году этак в восемьдесят пятом... И никому, совсем никому не объяснить,
что "дик" на американском сленге - член. "Черт побери, какая досада - совершенно
не помнить времени, когда прилавки ломились от барахла и звучали такие лихие
песенки... Но я ведь жил тогда! Нет, я обязан, просто обязан вернуть себе
память. Только вот как?.." "'
Громкость звука вдруг ощутимо упала. Батарейки испускали дух. Гош печально
кивнул своим мыслям. Разумеется, девяносто девятым на дворе и не пахло. Скорее
всего давно пора было отметить приход нового тысячелетия. А заодно и свой
тридцатник. Может, год назад, а может, и два. "Все равно не застрелюсь. Не
дождетесь".
В машину Гош вернулся с щемящей болью в сердце. Он миновал еще один этап на
пути к родительскому дому. Можно было, конечно, оттянуть момент возвращения в
юность, например, завернуть в "Охотник" и позаимствовать там нарезной карабин -
при условии, что никто раньше не подсуетился. Но скорее всего где-нибудь впереди
Гоша ждал настоящий "Калашников", а не его оскопленный гражданский вариант. Да и
воевать сейчас было явно не с кем и незачем. Воевать?
...внутренности тягача наполнил оглушительный звенящий рокот - это по броне
ударили пули...
Гош крепко зажмурился и до хруста в пальцах вцепился в руль. Он старался
поймать воспоминание за хвост, но оно уже проскочило мимо. Несколько минут Гош
пытался сообразить, что за ассоциации навели его на эту картинку из прошлой
жизни - полумрак, какие-то механизмы, все вокруг жесткое и металлическое, и этот
оглушительный звон, будто колотят молотком по кастрюле, надетой тебе на