"Хелен Диксон. Завещание Сомервилля " - читать интересную книгу автора

Ева сидела на самом краешке стула. До этой минуты она воспринимала все
происходящее как чистую формальность, но слова Соумса заставили ее
насторожиться. По его тону она поняла, что не все будет так, как она
предполагала.
- Шок? Почему? Что вы имеете в виду, мистер Соумс? Я не сомневаюсь,
что отец позаботился обо мне.
- Позаботился, разумеется, но, возможно, не так, как ты ожидала.
Он перевел глаза на Джеральда, который ни на секунду не отводил от
адвоката настороженного взгляда.
- Вся фамильная собственность: земля, дом и прочее, как здесь, так и в
Лондоне, - переходит к вам, сэр.
Похолодевшая Ева старалась не смотреть на Джеральда, который не
скрывал своего торжества. На ее долю осталось немного, но все-таки, думала
она, не мог же отец не обеспечить ее.
- А тебе, Ева, - Соумс взглянул на нее, -назначено ежегодное
содержание в размере двух тысяч фунтов.
Он замолчал. Она ждала продолжения, уверенная, что отец подумал о ней,
но продолжения не последовало. Удивленная, смущенная, Ева смотрела на
Соумса, ничего не понимая.
- Но это... это невозможно. Произошла какая-то ошибка. Мой отец был
очень богатым человеком. Он не мог не оставить мне еще чего-то из своего
состояния.
- Никакой ошибки нет, - тихо промолвил адвокат. - Главное состояние -
акции угольных шахт и различных промышленных предприятий - отец нажил своим
трудом, к фамильной собственности оно не относится. Часть этих ценных бумаг
твой отец незадолго до гибели передал мистеру Фицалану.
С лица Евы сошли последние краски, рука ее судорожно ухватилась за
воротник траурного платья. Потрясенная, она не верила ушам своим. Все
вокруг молчали, пораженно глядя на нее, пока мертвую тишину не нарушил
Джеральд. Только что он ликовал, но, сбитый с толку словами Соумса,
встревожился до крайности: выходило, что не все имущество Джона становилось
собственностью Джеральда. Не обращая внимания на мучительные переживания
Евы, отразившиеся на ее лице, он засыпал адвоката вопросами.
Леди Пембертон сидела, гордо выпрямившись, у задней стены, ничем не
выдавая своего волнения, хотя видела и слышала все, что происходило вокруг.
Только золотой набалдашник своей трости она сжала с такой силой, что
казалось, резко обозначившиеся на тыльной стороне ладони костяшки прорвут
кожу.
Маркус один понимал, как глубоко страдает Ева. Слишком молодая и
неопытная, она в этот момент не представляла себе, как жить дальше.
Остановив на ней пристальный, испытующий взор, он по ужасу в ее глазах, по
неестественной бледности лица хорошо представил себе, каким ударом явилось
для нее решение отца.
Сэр Джон часто отзывался о своей дочери как о девушке с сильным
характером, способной постоять за себя, но сейчас Маркус видел перед собой
совсем юное создание, которому нелегко найти выход из создавшегося
положения.
Сердце его смягчилось, ему захотелось подойти к Еве, утешить ее. Но
его удерживало воспоминание о том, с какой нескрываемой враждебностью она
разговаривала с ним после отпевания.