"Андрей Дмитрук. Доброе утро, химеры! (Цикл "Летящая" #2)" - читать интересную книгу автора

- Доклад группы Прямого Контакта, - объявил капитан Нгуен Чонг.


Прошло несколько дней, и шеф "прямых" Костанди пригласил Виолу
посмотреть что-то необыкновенное на Теплых Озерах. Выпросив у Куницына
отпуск, Виола с Наилей полетели туда, где шестьдесят второй день бесплодно
трудилась группа Прямого Контакта. Третьим в гравиходе был Рагнар
Даниельсен, сердечный друг Наили, счастливец, имевший право переключать
цвет скафандра с лилового на оранжевый: будучи ксеномикробиологом, он
работал также у "прямых", поскольку имел труды и в области семантики.
С высокого кряжа, куда выполз гравиход, сказочной страной выглядели эти
широкие старые кратеры, чистые озера ультрамариновой воды, отороченные
оранжевым пухом. Чуткие апельсиновые "зонтики" прядали в стороны от
машины, скатывались в тугие, сразу темневшие кулачки. Через полосу
сгнивших растений, покрытых бурой пеной, нечувствительно скользнули на
синее зеркало и полетели, оставляя хвост легкой ряби.
Справа по борту закипела вода, стали выскакивать и звонко лопаться
большущие пузыри, поддерживая столб горячего пара. Приближался остров,
пышный, как шапка из розовых и оранжевых перьев. Там ждали, хорошо
вписываясь в общую гамму цветом скафандров, двое "прямых".
Гравиход сытой черепахой лег на пляже - летать над лесом не велел
Костанди. Встречавшие ксенопсихологи повели тропинкой, свойски похлопывая
Рагнара по плечам и подмигивая девушкам.
Деревья со стволами хрупкими и сочными, как у герани, пугливо
отдергивали края толстых пушистых листьев. Впрочем, ксенозоологи давно уже
установили, что и не деревья это вовсе, а животные вроде земных полипов.
Все известные колонии химер существовали только в окружении такого живого
"леса", каждая из химер проводила несколько минут в день, присосавшись к
стволу или листу "полипа". (После доклада Куницына "полип" был официально
назван "унифицированным хозяином", поставщиком питательных веществ для
всех химер.) Светила близкая опушка, в той стороне все громче шипело и
булькало, словно гигантский котел с густыми щами. Стали видны тени,
мечущиеся в белом тумане, и наконец открылся плоский холм с султаном пара
на вершине, носивший название Детский Сад.
Девушки схватились за руки и замерли, хотя были здесь уже третий раз.
Холм, по кристаллику выстроенный булькающим гейзером, далеко растекался
грязно-белыми фестонами, похожими на ноздреватый весенний снег. Сквозь
большие и малые поры, зачастую окруженные собственными микрохолмиками,
упруго выхлестывали или воздушно курились струи пара. Главный гейзер,
тяжелый, ленивый, то прятался, то нехотя поднимал кудрявую голову. И
повсюду, на холме и в окрестностях, согреваясь подземной благодатью,
бурыми лоснящимися одеялами лежали и ползали универсальные химеры. Были
они размером не меньше, чем земная океанская манта, - наверное, росли до
конца жизни, как сомы. На широких темных спинах великанов десятками
лежали, прильнув и трепеща краями перепонок, мелкие сородичи размером с
морского кота, с камбалу, с ладонь - чем мельче, тем светлее. А вокруг, во
всю площадь поля гейзерных отложений, замкнутая стеной леса, кружилась
бесчисленная стая, как чаинки на дне стакана. Мелочь слетала наискось и
занимала места на гигантских спинах; другие, насидевшись, лихо хлопали
перепонками и уносились...