"Андрей Дмитрук. День рождения амазонки (Цикл "Летящая" #6)" - читать интересную книгу автора

Можно было предположить, что так постепенно исчезла вся суша. Причина
оставалась непонятной. Поглядев на очередную катастрофу, Роман силой
возвращал себя к декламации. Читал громко, в лицах.
Однажды, пережив припадок бешенства (показалось таким гадким микробное
желе, что чуть не вышвырнул вон весь экоцикл), Роман успокаивал себя
давней, времен Звездной школы побасенкой. Речь в ней шла о том, что вроде
бы Пишотта, или Гржимек, а может быть, капитан Ульм еще несколько столетий
назад посетил затейливую планету. Как водится в подобных апокрифах, память
машины по ошибке вытер программист, и найти планету заново тоже не
удалось. А жаль. Там якобы процветала цивилизация. И не культура
каких-нибудь монстров, вроде знаменитых химер или "лесных царей". Самая
что ни на есть человеческая, та, которую с незапамятных времен ищут
корабли Флота в нашей Вселенной и машины Проникателей - в параллельных
мирозданиях. И более того, цивилизация, во многом подобная земной. С одним
только резким отличием. Туземцы (сущие люди!) не знали металла.
...Вот именно. Все из камня, кости, дерева, смол. Ни одного рудного
месторождения. Развитие ремесел и техники там длилось не сотни - миллионы
лет. Медленно, но верно, с чудовищным терпением учились тамошние мастера.
Делали они деревянные станки и часы, базальтовые котлы и камеры сгорания;
самолеты из железного дерева, телескопы и микроскопы с алмазными и
слюдяными линзами. У них были шелковые аэростаты, сердоликовые буквы для
книгопечатания, обсидиановые скальпели, стеклянные бритвы, резиновые
водопроводы. Для тонких работ пользовались костяными орудиями. Знали до
сорока видов бетона, в том числе пенобетон для строительства морских
судов. Умели получать сверхпрочный фарфор - из него делались корпуса
космических ракет...
Терпеливый и глубокомысленный жил там народ. Войны не знал издревле.
Никто никуда не торопился; разведчик, открывший их землю (Ульм, Лобанов
или еще кто-то из легендарных), даже в раздражение впадал, беседуя и по
нескольку минут ожидая ответа. Дети мудростью и беззлобием походили на
буддийских мыслителей. Что ж, ничего удивительного. Век туземца был не
длиннее природного человеческого. Какая тут могла быть суетность, какое
нетерпение, если иглу для медицинского шприца приходилось месяц вытачивать
из рыбьей косточки; если деревянно-фарфоровый автомобильный мотор забирал
триста рабочих смен, а янтарную электростанцию строили пять поколений!
Разведчик-первооткрыватель, по-видимому, отлично договорившийся с
туземцами, видел их главную святыню, "магнум опус" [величайший труд
(лат.)] целой расы - атомный звездолет. Его корпус вытесывали из отменно
твердой скалы. Здесь автор побасенки сделал скидку несчастной планете.
Радиоактивные металлы на ней все же нашлись. Потому "каменные люди" и
затеяли работу, конец которой увидят лишь отдаленные потомки...
...Альвинг нараспев произнес последнюю фразу и вдруг почувствовал, что
задыхается. Грудь была переполнена, слезы хлынули из глаз. Он закричал от
восторга, один посреди шепчущей, посмеивающейся воды. Выход был найден.
Не менее месяца Роман прикидывал и рассчитывал, давал задания
киберпомощнику. Шансов на успех было меньше, чем у человека, вздумавшего с
зонтиком прыгнуть с Эвереста. Но никакой другой путь вообще не сулил
надежды. Потому с уходом сезона катастроф Альвинг начал дело, сочетавшее
великую математическую трезвость с великим безумием.
Он выбрал один из пиков острова, кряжистый, богатый металлом и без