"Сергей Дмитренко. Ледник в июле " - читать интересную книгу автора

рассказываешь, очень даже странновато, вы согласны? - Председатель
обратился к длинному, пересекающему кабинет пустому столу с придвинутыми к
нему стульями. - Я должен поднимать силы в международном масштабе по
заявлению, которое никак не объясняется. Так, что ли?
- Это очень трудно объяснить, - Уларов переступал с ноги на ногу. -
Трудно. Но во время этого, как вы сказали репортажа, я понял, где
приблизительно он.
- Хорошо. Хотя хорошего пока ничего нет. Значит, этот потерпевший
вместо того, чтобы коротко и точно дать свои координаты, принялся читать
стихи. "Травка зеленеет, солнышко блестит..." Ну, и на каком же языке он их
читал? На исландском? Ты знаешь исландский?!
- Что вы, - Уларов замотал головой. - Только английский - со словарем и
с трудом. Но какое-то другое чувство... Я понял... Для меня это очень важно
- и не сомневайтесь... Моя фамилия - Уларов, я инженер на механическом
заводе... И паспорт вот он... Это очень серьезно.
- Послушай, Уларов, - председатель поднял со стола ворох свежих газет.
- Ты почитай прессу - чего только в мире не происходит. Повсюду от голода
люди мрут. Засухи. Наводнения. Землетрясения. Смерчи. Социальное
неравенство. Дискриминация. Сегрегация опять же. Уимблтонская десятка.
Пелтиер, к примеру. И вот представь себе: утром человек прочитал газетку,
последние известия прослушал - и ко мне. И не с твоими чувствами, а с
информацией ТАСС или АПН. Надо, товарищ представитель власти, меры
принимать! - Как-то не с той стороны ты заходишь...
- Я понимаю... - начал Уларов, но председатель ему навстречу поднял
раскрытую ладонь.
- Продолжаю. Выстраивается очередь. У всех факты. Все правы. Все
хорошие, у всех болит сердце и даже душа... А мне что делать? На мне же
район с городом в придачу! Своих проблем невпроворот. Одна жилищная чего
стоит!
Председатель повернулся в кресле к полированной панели. В ней - дверка,
а там и холодильник-с бутылками нарзана. Достав одну и откупорив,
председатель налил себе и Уларову.
Выпили. Холодный нарзан. Из холодильника.
- Но согласитесь, у меня особый случай, - сказал Уларов. - Я первым
узнал. Как бы сигнал бедствия принял. Один корабль подал другому.
- Про корабль это хорошо. Красиво, - похвалил председатель.
- Но так нас в школе учили - людям помогать. Девиз был: "Нам до всего
есть дело", - разгорячился Уларов. - И вообще...
- Но погоди, - председатель снова ладонь поднял. - Я всему вашему
митингу, в моей приемной собравшемуся, другое скажу. Я им скажу: всемирная
отзывчивость у вас, воспитали - прекрасно. А у меня помидоры на кустах
горят, консервные заводы сырье перерабатывать не успевают, стройки без
подсобников задыхается, - хватит? Тогда: "добро пожаловать". И что же твой
митинг в ответ? "Мы не обучены, у нас и своя работа есть..." Известные
отговорки.
- Но они тоже правы. И зачем тогда было...
- Все правы, товарищ Уларов, - председатель допил воду. - А про нас
говорят: за всё в ответе. При том, что семимильных сапог не дают. И
скатерти-самобранки в дефиците. Обходиться местными возможностями! А
местные возможности у меня такие: наскрести людей на уборку помидоров. Вот