"Анатолий Днепров. Человек для архива" - читать интересную книгу автора

На всякий случай он записал мой адрес и телефон, а вечером я заснул, и
когда проснулся, то уже забыл об этой встрече и о своем желании вернуться в
армию. В сущности, это было даже не желание, а своеобразная попытка к
бегству от той жизни, которую мы привыкли называть цивилизацией. Как-никак,
армия находится в обособленном положении, и, несмотря на машинную
организацию и железную дисциплину, она имеет огромное преимущество перед
бешеной неразберихой свободной гражданской жизни.
Каково же было мое удивление, когда месяца через три мне позвонили из
какого-то учреждения и сказали, что некто хотел бы встретиться со мной.
До сих пор мне не известно, как называется это учреждение. Только
впоследствии я понял, что оно каким-то образом было связано с полковником Р.
(или, лучше сказать, он каким-то образом был связан с этим учреждением).
Именно здесь пожилой человек в штатской одежде второй раз напомнил мне о
моем возрасте. Оказалось, теперь мой возраст, мое образование и мой
жизненный опыт их вполне устраивают, и они могут предложить мне "нечто вроде
работы".
Тогда я не задумывался над этим "нечто", потому что при этом было
сказано для меня более важное:
- Вы, кажется, не в восторге от городского сумасшествия. Да оно и
понятно. Нам, старикам (я-то старик, в тридцать восемь лет!), очень трудно
приспособиться к безумному, все ускоряющемуся темпу нашей жизни. А у нас вам
будет совсем спокойно...
Я согласился.
Сначала пришлось лететь на самолете, после - долго петлять в автомобиле
среди невысоких холмов, и вот я - на месте.
Действительно, в этой лесистой долине все поражало спокойствием и
безмолвием. Тишину не нарушало даже обычное в лесах шипение верхушек высоких
сосен.
Меня потрясла торжественность, с какой безмолвствовали гиганты-деревья,
и кустарники, и трава, по которой я шел.
"Нечто вроде работы" возникло за высокой зеленой стеной плотно
посаженных туй. Это был трехэтажный светлый дом итальянской архитектуры с
легкими колоннами и небольшими балконами. Я был немного удивлен тем, что все
окна были закрыты решетчатыми жалюзи, хотя солнце еще не зашло.
Собираясь сюда, я ожидал, что все будет необычно и даже таинственно. И
сейчас, когда я в полном одиночестве, в звенящей тишине стоял перед сияющим
дворцом, я вспомнил свою студенческую молодость...
Тогда я был готов к тому, что получу работу в какой-нибудь захолустной
психиатрической больнице и всю жизнь буду иметь дело с хроническими
алкоголиками, наркоманами и людьми, помешанными на неизбежности атомной
войны. Будут попадаться сексуальные шизоиды и шизофренические сексуалы,
идиоты всех типов и видов, а я буду прописывать им аминазин, барбамил,
транквилизаторы и стимуляторы - и так всю жизнь, почти всегда с теми же
больными, потому что от этого никто никогда по-настоящему не излечивается.
Потом женюсь на миловидной девушке, приходившей систематически навещать
отца-алкоголика, и у меня будут дети с дурной наследственностью и по горло
забот до самой старости, если, конечно, судьба мне ее пошлет.
Война разрушила даже эти мои скромные планы, и вместо провинциальной
больницы я оказался в действующей армии, на фронте, и лечил людей, которые
лишились разума из-за страха, боли, ненависти, предательства,