"Анатолий Днепров. Новое направление" - читать интересную книгу автора

- Добрый вечер, Павел Павлович!
- Здравствуйте, - ответил он, не глядя на меня. - Ах ты, проклятая!
Он поставил ведро на дно ручья и стал раздвигать траву обеими руками.
- Ускакала! Такая симпатичная - и ускакала!
Затем он поднял голову и посмотрел на меня:
- Ах, это вы!
- Да, я.
- Ну, и как ваши электронные программирующие системы?
- Запустили в массовое производство.
- Уже? Жаль.
- Что вы, Павел Павлович! Этому радоваться надо!
- Да едва ли. Ах, вот она, вот она!
Он быстро присел на корточки и поймал в траве огромную зеленую лягушку.
Я заглянул в ведро и увидел, что оно на одну треть было наполнено этими
болотными тварями, разжиревшими на личинках мошкары.
- Для экспериментов?
- Да. Замечательное существо - лягушка, - вдруг мечтательно произнес
Леонозов. - Ей, как и собаке Ивана Петровича Павлова, нужно поставить
памятник.
- Это за что же?
- Вспомните, что лягушка помогла и Гальвани и Вольту открыть
электричество! А без электричества, кстати, были бы невозможны и все ваши
программирующие системы! Вся электронная автоматика плакала бы. Но берусь
предсказать: от лягушки можно еще и не того ожидать!
Он сорвал несколько пучков травы и сунул их в ведерко, чтобы лягушки не
могли выпрыгнуть. Затем, кряхтя и спотыкаясь, вышел на бережок.
- Разрешите, я понесу этих знаменитых животных, которым человечество
столь многим обязано, - иронически заметил я, беря ведерко из его рук.
Некоторое время мы молча шли по сырому лугу, отмахиваясь от комаров.
Солнце коснулось темной полоски далекого леса. Над нами пролетел вертолет,
спугнувший стайку болотных птиц. Они покружили немного над своими гнездами и
снова спрятались в траве.
- Красотища-то какая, посмотрите! Как изумительна все-таки природа! -
сказал профессор, оглядываясь вокруг и глубоко вздыхая.
- Да. Наверно, хорошо быть художником или музыкантом. Они острее и
глубже чувствуют все это.
- Художники и музыканты? - проворчал он. - А что они - слышат звуки?
Видят краски? Наблюдают форму? Нет, ученые, батенька мой, ощущают природу
богаче, глубже и шире. Для художника комар есть комар. Он его изобразит на
полотне черной точкой, если вообще изобразит. Композитор напишет "Полет
шмеля". А им и в голову не придет, что этот шмель в тысячу раз более умная
машина, чем только что пролетевший вертолет. Вот мы идем сейчас по траве, и
в каждой примятой нами травинке разрушается целая фабрика фотосинтеза,
фабрика, о которой сейчас мы можем только мечтать. Вот вы, например,
мечтаете о создании "электронного мозга", А он, этот мозг, создан природой
миллионы лет назад. Он есть у каждого живого существа. И это могут
постигнуть только ученые.
- Ну какая польза от того, что мы чувствуем, художника интересует одно,
а нас другое, вот и вся разница, - возразил я.
- Польза? - Он остановился и поднял на меня свои суровые темные