"Анатолий Днепров "Людвиг"" - читать интересную книгу автора

слов.
В лаборатории на меня буквально набросился Герман Зоннельгардт.
- Они хотят разломать "Людвига". Вы должны немедленно вмешаться, -
торопливо проговорил он, теребя борт моей куртки.
- Зачем? - удивился я.
- Спросите их, этих чудаков из ВЦ.
- Не давайте им ломать "Людвига", Владо Андреевич, - жалобно просили
девушки. - Если им нужно установить новую машину, можно для этого выделить
помещение на тринадцатом этаже. Там в одной аудитории вот уже год как лежит
архив, давным-давно переписанный на цилиндры.
Я знал, что спасти "Людвига" мне не удастся, но к руководителю
вычислительного центра все же пошел. Он меня встретил лукавой улыбкой.
- Садитесь, Владо, и давайте сделаем вид, будто мы обсуждаем судьбу
"Людвига". Как улетела Ольга?
- Хорошо, - ответил я и попытался улыбнуться. - А все же нельзя ли его
оставить на месте?
- Что вы, Владо Андреевич! - удивленно развел он руками. - Такое
старье. Всего полмиллиона операций в секунду. Да нас засмеют, когда узнают,
что у нас хранится такой музейный экспонат.
- У машины хорошая память и богатые записи... - попробовал было я
возразить.
- Но ведь ей уже почти сто лет, и сделали ее когда-то чуть ли не
вручную для обучения вычислителей и программистов. Тронь ее - и она
развалится. Ее схему дополняли в течение десятилетий, и сейчас она
превратилась в неуклюжее уродливое чудовище, к которому там и сям прицеплены
всякие блочки, дешифраторчики и так далее. Да что я вам рассказываю, вы и
сами это знаете.
Я вздохнул.
- Значит, будем ломать?
- Конечно.
Я вышел из кабинета. Меня провожал Герман. Он расхваливал старую
машину, все еще надеясь, что ее можно будет сохранить.
- Кстати, вы не знаете, почему машина называется "Людвиг"? - спросил я.
Герман остановился, на минутку задумался и затем ответил:
- Знаете, Владо, мне известно одно: так она называется уже не менее
семидесяти лет. В библиотеке мне попалась старая работа, выполненная на
"Людвиге" в 1975 году. Уже тогда у машины было имя.
Я не заметил, как опустел вычислительный центр, как потемнели окна и
зажглись панели дневного света. Я открыл окно и посмотрел туда, где
кончались жилые постройки и начиналось холмистое поле. Совсем низко над
горизонтом висела Луна, и было немного страшно от того, что казалось, будто
Ольга улетела куда-то совсем в другую сторону.
Зеленые холмы за городом покрыл седой туман. Было очень тихо.
- Ну вот, "Людвиг", мы и остались одни... - пробормотал я, подходя к
старой машине.
На исцарапанном пульте горела красная неоновая лампочка, которая
означала, что память машины включена и что она продолжает впитывать в себя
все, что говорят и делают возле нее люди.
- Молчишь? За сто лет тебя так и не научили говорить. Может быть,
потому, что ты нем, мне сейчас с тобой хорошо. Иногда так хочется, чтобы