"Александр Долгов. Цой: черный квадрат " - читать интересную книгу автора

Всякой собаке нравится такая погода. Солнечно, легкий ветерок. Можно
валяться в траве и дремать до самого вечера, а вечером отправиться в
поселок, где всегда чем-нибудь угостят. Ну а сейчас и солнца хватает.
Пес дремлет на пригорке возле пустого шоссе, которое в двух десятках
метров делает крутой поворот направо. Неподалеку от собаки валяется газета -
ее, видимо, выбросили те, кто проезжал мимо, кто вместо газеты мог выбросить
и гораздо более полезные вещи, например, остатки обеда. Порывы ветра
перелистывают страницы, словно невидимый читатель пытается найти в газете
нечто важное для себя.
И вдруг собачья идиллия рассыпается вдребезги. Ветер все-таки отрывает
газету от земли, и, покружив ею немного в воздухе, опускает прямо на собаку.
Пес испуганно взвизгивает, отскакивает в сторону, к дороге. Газета
раскрывается прямо перед ним. Если бы пес мог читать, он увидел бы заголовок
с оборванным концом: "Две жизни Рудоль..." Под заголовком - черно-белый
фотоснимок пилота в летном шлеме, смотрящего из кабины самолета. Пес глухо
рычит; внутри него неожиданно просыпается ярость.
И, вторя его рыку, на шоссе появляется "Москвич" темно-синего цвета, в
салоне которого можно разглядеть только силуэт водителя. Машина стремительно
приближается - ее скорость перевалила за 130. Заметив собаку, водитель бьет
по тормозам - жуткий визг разрезает воздух. "Москвич" выносит на обочину,
она пересчитывает несколько столбиков ограждения, затем, словно
оттолкнувшись от них, разворачивается и вылетает на встречную полосу. Именно
в этот момент из-за поворота выползает туша рейсового "Икаруса". Удар
настолько сильный, что собака от страха вжимается в землю.

Алма-Ата. 15 августа 1990 года (за семь часов до автокатастрофы)

Рашид Нугманов лежит с открытыми глазами на диване в своей собственной
квартире. Спит он или нет - понять трудно. Но когда начинает звенеть
будильник, Рашид сразу же нажимает на кнопку. Какое-то время он еще лежит на
спине и смотрит в потолок. Потом встает, идет мимо комода, на котором стоят
три разных телевизора - один большой, второй, рядом, поменьше, а третий,
совсем миниатюрный, на корпусе большого. Все телевизоры работают. На экране
большого - военная хроника, одинокий мотоциклист мчится мимо горы с
заснеженной верхушкой, опять хроника. На экранах двух других рябь и картинка
сетки. Из большого телевизора доносится приглушенный женский голос:
- Хочешь, я убью его?
Мужской голос удивленно спрашивает:
- Кого?
Женский голос отвечает:
- Мне за него больше десяти лет не дадут. Отсижу и вернусь...
Нугманов проходит на кухню, включает газ, ставит на плиту чайник со
свистком. Затем идет принимать душ. Свист чайника заставляет его закрыть
кран душа и вернуться на кухню. Он наливает чай, садится за стол. Но пить не
спешит. То, что беспокоит Рашида, еще не обрело форму мысли, это пока лишь
смутные предчувствия. Телевизоры продолжают свою независимую жизнь. Женский
голос говорит шепотом по-японски:
- Я люблю тебя, Виктор.
"Виктор!". Теперь Рашид знает, что делать. Телефон рядом, на столе.
Нугманов снимает телефонную трубку, набирает сначала 8, потом длинный номер.