"Мирон Долот. Голодомор " - читать интересную книгу автора

том, что колхозные склады и амбары стоят пустыми, а последнее зерно вывезли
из села, не оставив ничего местному населению.
Только что наступила долгая зима. Пройдет не менее шести месяцев,
прежде чем взойдут первые овощи на наших огородах, и не менее восьми месяцев
до того, как мы испечем первый каравай хлеба из зерна нового урожая. А уже
сейчас многие из нас находились на грани истощения.
Тем не менее, мы еще надеялись на помощь со стороны государства, но со
временем эта надежда растаяла.
Холода усиливались, и постоянно шел снег, угрожая занести все дороги и
совсем отрезать нас от районного центра и близлежащих деревень и поселков.
Члены хлебозаготовительных комиссий все еще продолжали нести свою службу,
рыская от хаты к хате, конфискуя все съедобное, что им удавалось найти,
чтобы хоть как-то выполнить государственный план. У жителей села отбирались
даже самые ничтожные количества зерна и мяса.
Надо было что-то делать. Никому не хотелось безропотно лечь и умереть с
голода. Одним из первых шагов был массовый исход в близлежащие города в
надежде найти работу и пропитание. Все, молодежь и старики, как и прошлой
голодной весной, всеми средствами старались добраться до городов. Не всем
это удавалось, и их обмороженные тела стали "дорожными" указателями для
других на заснеженных подступах к городам. Тех, кто имел достаточно сил,
чтобы добраться до города, ждало разочарование: изобилием и не пахло, голод
давал о себе знать и в городе. Городским жителям продукты распределялись по
хлебным карточкам в таких маленьких количествах, что рассчитывать на их
помощь не приходилось.
Как и еды, работы не было. Несколько молодых крепких ребят нашли работу
на сахарном заводе, на строительстве железной дороги или на рубке леса.
Кого-то наняли водовозом. Но не везло пожилым, женщинам и детям, которые
напрасно исходили весь город в надежде заработать кусок хлеба.
По мере усиления потока сельских жителей в города, правительство
приняло меры к его пресечению, запретив крестьянам появляться в любом городе
без соответствующих документов. Строго запретили и всякий вид переселения за
пределы Украины.
Как раз в то время, в конце декабря 1932 года, правительство ввело по
всей стране паспортную систему для того, чтобы голодающие крестьяне не могли
уйти из села в город. Это значило, что каждый советский гражданин старше 16
лет, постоянно проживающий в городе, должен зарегистрироваться в милиции,
чтобы получить советский паспорт.
Без паспорта человек не имел права проживать в данном городе и не мог
устроиться на работу. Крестьянам паспорта не полагались. Это означало, что
ему не разрешалось пребывать в городе более 24 часов без регистрации в
органах милиции. Таким образом, не имея паспорта, крестьяне не могли
устроиться на работу в городах, а, значит, и получать хлебные карточки.
Введение паспортной системы, как считалось, была направлена против
куркулей. Советские лозунги так и гласили: "Паспортизация - смертельный удар
по куркулям!". Убийственный лозунг вызывал старый вопрос: "А кто такие
куркули?". Все сельские жители вступили в колхозы. К концу 1932 года в нашем
силе не осталось ни одного единоличника. Могут ли колхозники считаться
куркулями? Нам было трудно понять такую логику. Но теперь это для нас не
имело значения.
Каждого сейчас мучили вопросы, почему на селе не осталось еды, почему