"Мирон Долот. Голодомор " - читать интересную книгу автора

твердо верила, что в тюрьме он подвергся жестоким пыткам и был убит. Ее
сдержанность исчезла только после того собрания, на котором провозгласили
ликвидацию кулаков как "врагов народа". Она почувствовала приближение конца
и посчитала, что мы достаточно выросли, чтобы узнать правду.
После того, как мы несколько оправились от шока, связанным с историей
смерти нашего отца, мы продолжали сидеть за столом и разговаривать о
недавних сельских событиях. Только около полуночи мы отправились спать. Как
только мы затушили свет, послышались громовые удары в нашу дверь. Стук не
прекращался, а чей-то незнакомый голос требовал отпереть дверь.
"Хлебозаготовительная комиссия!" - раздалось снаружи. Мы уже знали о
знаменитых деяниях этой комиссии и поторопились выполнить требование. Но до
того как мы смогли это сделать, раздался грохот: незнакомые люди ввалились в
наш дом.
Было темно, и мама стала зажигать керосиновую лампу.
"Неожиданность - моя слабость! Ха-ха-ха, - раздался голос, который до
этого велел нам открывать дверь. - Как я рад вас видеть! Как дела?
Ха-ха-ха...". Это был товарищ Хижняк.
Когда мама зажгла лампу, мы увидели напротив четырех мужчин, двух
женщин и мальчика-курьера. Один из мужчин держал наготове ружье, словно
ожидал, что из-под кровати выбежит заяц. Всех этих людей мы хорошо знали.
Товарищ Хижняк был пьян, и его губы и челюсти двигались с трудом.
Он не мог стоять прямо. Мы испугались, и инстинктивно мой старший брат
и я подвинулись ближе к маме.
- Здравствуйте, товарищи, - произнесла мама дрожащим голосом.
Товарищ Хижняк сделал шаг в ее сторону.
- Много воды утекло с момента нашей последней встречи, - выпалили он. -
Но как приятно встретиться ночью, а?
- Рада видеть вас, товарищи, - продолжала мама, сохраняя выдержку и
уверенность. - Чем могу служить? Пожалуйста, садитесь.
Лампа горела в восточном углу избы. По крестьянской традиции этот угол
считался святым местом: здесь висели иконы. С потолка свешивалась лампадка,
как символ вечно живого света. На одной из икон лежали кусочки
благословенного хлеба в качестве знака божьей милости. Мы встретили товарища
Хижняка и его попутчиков в этом углу.
Мой брат Сережа стоял слева от мамы, а я - справа.
Казалось, товарищ Хижняк не расслышал, что сказала мама. Он протянул
руки, пытаясь обнять ее. Она отступила назад, а он обхватил ее самым
бесстыдным образом. Со всей силой она отвесила ему пощечину.
"Отстань от меня, свинья!", - крикнула она.
Немедленно товарищ Хижняк схватился за свой наган. Я быстро прыгнул
перед мамой, а Сережка вцепился в Хижняка. Раздался выстрел.
Пуля попала в икону, и посыпались осколки стекла.
Выстрел оказался настолько неожиданным, что все замерли, словно
парализованные. Одна из женщин, взглянув на разбитую икону, заплакала. Мой
младший брат закричал во весь голос. Я старался успокоить маму, в то время
как Сережка боролся с товарищем Хижняком, который намеревался выстрелить
опять. Товарищ Иуда, вероятно, тоже пьяный, упал на колени и что-то
промямлил, как если бы он молился.
Затем самый пожилой член комиссии прокричал: "Прекратите! Мы пришли
сюда по делу!".