"Мирон Долот. Голодомор " - читать интересную книгу автора

всей стране. Поэтому этих коммунистов стали называть
"двадцати пяти тысячниками". Мы упростили это название до
"тысячников". После короткого инструктажа по методам коллективизации
эти "тысячники" были направлены по разным регионам. Для обеспечения
эффективности в их работе им давались практически неограниченные полномочия.
Они подчинялись непосредственно ЦК Коммунистической партии Украины.
Каждый "тысячник" сопровождался группой агитаторов. Они выбирались в
каждом районе из числа коммунистов или комсомольцев.
"Тысячник" и его агитаторы были людьми, прожившими свою жизнь в
городах - профессора, учителя и заводские рабочие. Когда они приехали в наше
село, то некоторые из них пытались завязать разговоры с мимо проходящими
селянами. Другие просто прогуливались по округе, с любопытством разглядывая
все и всех, словно они раньше никогда не видели деревни и ее жителей.
Их внешний вид забавлял нас. Незагорелые, бледные лица и городская
одежда никак не вязалась с деревенской средой. Осторожно ступая, стараясь не
испачкать свои начищенные ботинки, они выглядели настоящими пришельцами
среди нас.
Хотя они демонстрировали интерес и энтузиазм к их новому окружению, им
не удалось скрыть презрение к деревенской жизни.
Селяне посмеивались над "городскими", и спустя несколько дней эти
незнакомцы стали "героями" многих забавных историй.
Нашего "тысячника" звали Цейтлин, точнее - товарищ Цейтлин. Хотя он
пробыл в нашем селе несколько месяцев, мы так и не узнали его полного имени.
Товарищ Цейтлин являлся для нас скорее олицетворением режима, чем просто
человеком. Нам стало известно, что он прибыл из
Киева, и что он вступил в партию еще до революции. Хотя его прежняя
профессия осталась для нас загадкой, было ясно, что он мало разбирался в
вопросах сельского хозяйства. Никто не мог определить его национальность. Он
немного говорил по-украински, но было очевидно, что он не из наших краев.
Товарищ Цейтин был небольшого роста с огромной головой на узких плечах.
Мы никогда не видели его улыбающимся. Казалось, что он всегда поглощен в
какие-то проблемы. Он редко разговаривал, а когда и говорил, то только
официально и партийными штампами. Лишь иногда он здоровался с селянами, да и
то небрежно.
Все партийные и государственные представители, прибывшие в наше село,
имели разные виды оружия, обычно скрытое от посторонних глаз.
Но товарищ Цейтлин, очевидно, не догадывался о своей популярности в
нашем селе и всегда открыто носил наган на поясе. Без всякого промедления он
вступил во власть. С первого же дня своего прибытия он начал обходить хату
за хатой. Эти визиты породили много историй.
Один забавный случай был особенно популярен: рассказывали, что при
осмотре крестьянской конюшни кобыла махнула хвостом и оставила на его лице
следы навоза. "Фу, проклятая корова!" - прорычал он сердито и пнул кобылу
ногой. Кобыла ответила тем же, и крестьянину пришлось помочь товарищу
Цейтлину подняться на ноги.
Ретивость кобылы отпугнула его от дальнейшего осмотра. В загоне для
телят он "загладил" свою ошибку. Видимо, желая убедить крестьянина, что он
не боится животных, подошел к теленку. "Какой прекрасный жеребенок!", -
воскликнул он.
Крестьянин оказался тактичным человеком, и, не осмелившись поправить