"Мирон Долот. Голодомор " - читать интересную книгу автора

этих членов партии стали называть "Стотысячниками" или тоже просто
"Тысячниками". В нашем селе их оказалось девять человек, один - на каждую
Сотню, и их общий руководитель, ставший нашим новым Тысячником. Бывший
Тысячник, товарищ Черепин, вместе со своей свитой был переведен на работу в
другое село. Не теряя времени даром, новый Тысячник набросился на село как
коршун на добычу, направо и налево раздавая приказы и распоряжения.
Фамилия нового Тысячника была Лившиц. Мы звали его товарищ Лившиц, или
просто - товарищ Тысячник. Никто точно не знал, откуда он прибыл, но
очевидно - из какого-нибудь большого города. У него были манеры городского
жителя, и хотя он разговаривал на плохом украинском языке, но все же
старался говорить вежливо и элегантно.
Он имел волосы черного цвета без следов седины, хотя на вид ему было
уже лет пятьдесят. Роста он был среднего. Мы думали, что он женат, потому
что он носил золотое кольцо, но мы так никогда ничего не услышали о его жене
или семье. Он являлся типичным городским жителем, и в его наружности не было
ничего необычного. Однако выражение его глаз и манера разговора с нами
выдавали неприязнь и даже ненависть к людям, которыми он должен быть
руководить.
Товарищ Лившиц и его "коллеги" без промедления взяли полноту власти на
селе в свои руки. Уже на следующий день мы узнали, что они восстановили
сельскую административную систему, созданную еще товарищем Цейтлиным в 1930
году. Нас опять загнали в болото казенных подразделений, состоящих из Сотен,
Десяток и Пятерок. Снова мы оказались невольными участниками бесконечных
собраний и пустой пропагандисткой говорильни. Еще один раз нас заставили
участвовать в
"социалистическом соревновании" между разными подразделениями. Нас
обязали возобновить хождение по селу от хаты к хате, как раньше
"протаптывать тропинки", потому что новое начальство подозревало, что
мы все утаиваем запасы пищевых продуктов.
Новый Тысячник в дополнении к существующей системе информаторов
ГПУ установил новую шпионскую сеть, которая была очень примитивной, но
в тоже время и эффективной. Эту сеть составили селькоры, или сельские
корреспонденты. Работала она следующим образом: обычные жители села, чаще
всего комсомольцы или просто школьники, назначались сельской партийной
организацией или лично Тысячником в качестве репортеров. Внешне им вменялось
в обязанности освещать текущие дала на селе. На самом же деле, эти селькоры
получали указания выискивать предателей и саботажников. В частности, их
непременной обязанностью стало доносительство на тех жителей села, кто
скрывает от государства продукты, и тех, кто выражает свое недовольство в
отношении партии и правительства. Иными словами, они должны были шпионить за
своими же односельчанами, а затем давать отчет о наблюдениях и разоблачениях
в местной газете. Чего эти селькоры не знали, так это то, что все их отчеты
направлялись на изучение в соответствующие органы: ГПУ и милицию. Если в
отчете имелась какая-то зацепка для органов, то агент ГПУ или милиционер
прибывал в село и проводил дополнительное расследование.
Таким образом, была подготовлена сцена, на которой разыгралась новая
драма, представленная новоявленными исполнителями по
"сценарию" новоиспеченного Тысячника. Прелюдия этой драмы происходила
на нашей улице: Степана Шевченко выселяли из собственного дома.
Степан был бедным крестьянином. У него была хорошая семья, состоящая из