"Юрий Домбровский. Новеллы о Шекспире" - читать интересную книгу автора

- Эй, вы, милорды! Висельная дичь!
Ему ответили руганью, хохотом и свистом, кто-то даже запустил моченым
яблоком, но молодец был тоже не промах, он встал - а был он высок и хорошо
сложен - молча обнажил до половины шпагу, потом вытянул руку, сжал кулак и
показал его партеру.
- Гы-ы! - длинно было засмеялся какой-то дурак, но в партере поняли и
сразу же замолкли. Тут пахло серьезной дракой, а то, пожалуй, и
кровопролитием.
Шум замолк, и пьеса продолжалась, но Бербеджу-то все это было очень
неприятно, он играл плохо, с накладками, и чувствовал, что и зрители
понимают, что он не в себе, а мучительнее этого состояния для него вообще
ничего не было. Теперь он сидел красный от стыда, раздевался и был так зол,
что вообще никого бы не хотел видеть: ни приятелей, ни театр, ни эту темную,
скверно обставленную уборную, где все шатается и скрипит, ибо все здесь
сделано на скорую руку, - он сам был столяром и сыном столяра и в этих вещах
толк понимал. Кроме того, было еще и холодновато, со сцены через колючие
доски дуло так, что шевелились дешевые, реденькие занавески. Бербедж кончил
раздеваться, встал и тут в дверь вкатился пухленький, толстый человечек с
очень румяным и ясным лицом.
- Уф, - сказал человечек и покачал головой, ведь еле-еле протискался.
Его величеству привет!
Он сам взял стул, сел на него верхом, вытащил платок и начал
вытираться. Лицо было потное и блестело.
- Еле-еле, - повторил он. - Там какого-то молодца потащили купать,
говорят, что кошелек срезал. А что это ваше величество не в духе?
Бербедж, когда увидел старика, сразу просветлел.
- Сплошной убыток, мистер Четль, - сказал он весело. - Это прибавка -
одиннадцать шиллингов на брата, кажется, все, что останется в кассе. Ведь
это с ума сойти - играть такую трудную пьесу, со столькими переодеваниями,
за одиннадцать шиллингов на человека. Где у него была только голова?
- У кого это? - спросил старик.
- Да все у него, у Билла. Понимаете, вчера приходят два каких-то
джентльмена, встречают Билла и спрашивают: "Что вы играете седьмого
февраля?" Билл им отвечает: "Ромео и Джульетту". - "Нет, играйте "Ричарда
Второго". Билл говорит: "Это нам невыгодно, сборы маленькие, пьеса уже давно
не идет, половина зала пустая". А они говорят: "Мы заплатим по одиннадцать
шиллингов каждому участвующему". Ну, Билл и настоял, чтобы отменили "Ромео".
- Он вдруг опять помрачнел и выругался. - Знаете почему? Нет! Меня-то не
проведешь. Он там играет монаха. Роль-то маленькая, но у него там строк
сорок в самом конце, а он... Ну, в общем, ему теперь надо освобождаться
пораньше.
- О?! - покачал головой старичок, его глаза округлились от
удовольствия. - Это какая же? Неужели все та же?
- Ну! - ответил Бербедж с легкой улыбкой, снисходительной и чуть-чуть
высокомерной (старик заметил и это). - Нет, конечно. Там дело вполне
конченое.
- Ах, значит, и сонеты не помогли? - глумливо спросил старик.
Бербедж ничего не ответил, только головой мотнул.
Так они, улыбаясь, смотрели в лицо друг друга, отлично понимая все и
слегка злорадствуя.