"Юрий Домбровский. К.Н.Батюшков" - читать интересную книгу автора

перенести в русский стих, привыкший к неуклюжему величию державинских од,
мелодичность и выразительность итальянского языка.
Батюшков не только оттачивал свой стих так, что тот лился как мелодия
флейты, но заставлял русский язык, привыкший к славянизмам и варварским
усечениям, звучать всей причудливой гаммой итальянской речи.
- "Звуки итальянские, что за чудотворец этот Батюшков!" - восторженно
писал Пушкин на полях одного из его стихотворений. И со стороны мелодики
стиха, выпуклости образов у Батюшкова, действительно, нет соперников в
поэзии пушкинского периода, кроме самого Пушкина.
Пушкин шел за Батюшковым и по следам Батюшкова. Он почти полностью
проделал весь путь его творческого развития, но для этого ему понадобилась
не целая жизнь, как Батюшкову, а всего 3-4 года. Все стихотворения Пушкина,
относящиеся к так называемому лицейскому периоду (1814-1818), связаны с
именем Батюшкова. Батюшков не был великим поэтом, но взволнованное дыхание
его стиха с гениальной силой зазвучало именно в мощных ямбах Пушкина. После
Батюшкова приход Пушкина был уже исторически подготовлен.
До какой музыкальности доходит в своих стихах Батюшков, видно из
следующего стихотворения, которое А. Майков ошибочно приписывал Пушкину:

О, память сердца! Ты сильней
Рассудка памяти печальной
И часто сладостью своей
Меня в стране пленяешь дальней.
Я помню голос милых слов,
Я помню очи голубые,
Я помню локоны златые
Небрежно вьющихся власов.
Моей пастушки несравненной
Я помню весь наряд простой,
И образ милый, незабвенный
Повсюду странствует со мной.
Хранитель - Гений мой - любовью
В утеху дан разлуки он:
Засну ль? приникнет к изголовью
И усладит печальный сон.

"Это еще не пушкинские стихи, - писал Белинский, - но после них уже
надо было ожидать не каких-либо стихов, а именно пушкинских."
В огромной работе по созданию русского литературного языка - после
Пушкина Батюшкову следует отвести одно из первых мест.


КОММЕНТАРИИ

Статья напечатана в газете "Казахстанская правда" 30 мая 1937 года.
Данная публикация является первой после пятидесятипятилетнего перерыва.

К. Турумова-Домбровская