"Юрий Домбровский. Записки мелкого хулигана" - читать интересную книгу автора

не может. Напишу только о последнем случае из ряда очень-очень многих,
которые мне пришлось наблюдать.
Раз на нас - а нас было четверо, из них две женщины - набросились двое
развеселых парней с гитарой и ножами. Это было не на окраине, а напротив
бразильского посольства, то есть у самых-пресамых дверей Дома литераторов.
Было, повторяю, нас четверо - жена поэта Наровчатова, редактор и парторг
Гослитиздата, художник-декоратор и я. Я с Галиной Наровчатовой шел впереди,
поэтому, как и из-за чего возникло столкновение, я так и не знаю - то ли
пьяный толкнул кого-нибудь из нас, а тот огрызнулся, то ли вид был у женщин
не тот (шляпки, блузки), то ли фамилия у редактора - Коган, в общем,
повторяю, я этого так и не узнал. Но просто-напросто один из парней взял
Когана за грудки, да и трахнул его о решетку. Когда я бросился на помощь,
оба парня с радостью переключились на меня. Тут был весь уголовный антураж,
не воров, а тех, кого в лагере зовут "сявками", - руки в карман, кулак к
носу и двое вооруженных против двоих безоружных. Женщин попросту отбросили.
Я справился со всем один: и с матом, и с ножом, и с пальцами рогаткой в
глаза: "Ты что, падло, в лоб захотел?" - и еще кое с чем. В течение трех
минут мы стояли друг перед другом, матерились и орали на весь квартал. Но в
эти три минуты - великое время для жизни и смерти человека! - Галина
Наровчатова успела добежать до милиционера и стала звать его на помощь. И
угадайте, что ей сказал милиционер? "Знаешь что?.. Сама с ними пила, а
теперь их сдать хочешь?! А ну, иди отсюда!" За точность слов, конечно,
поручиться не могу, но смысл передаю совершенно точно. А я ведь знаю, что
для того, чтобы превратить человека в черепаху, достаточно десяти секунд;
чтобы зарезать и пырнуть под сердце или в горло - и трех секунд, пожалуй,
много, а чтобы добежать и оказать помощь - и минуты хватит. А у милиционера
три минуты ушло на то, чтобы поглумиться над испуганной и совершенно трезвой
женщиной. Просто он ржанул, повернулся и пошел в сторону, противоположную
опасности.
Я уже подал в Секретариат эту докладную, когда прочел в "Литературной
России" что-то совершенно подобное. Вбегает к ответственному секретарю
газеты сотрудник: "Любопытное происшествие! Интереснейший факт! Понимаешь,
один участковый милиционер шел вместе с дружинниками по улице. Вдруг шум
скандала. Дружинники ринулись на шум, а милиционер рванул... в
противоположную сторону. "Да ну, - говорит, - из-за пустяков мне еще нервы
бередить..." За этим случаем наши коллеги просмотрели целую систему ошибок
местной, да и не только местной милиции". Просмотрели, ох, как они все
просмотрели! (No 29 от 15 июля 1966 г.)
Так было и в этом случае. Передаю опять почти протокольно.
Я. Убивают же!
Старший уполномоченный. Ну и пусть - плакать не будем, у нас с ней
столько хлопот.
Женщина (визгливо). Он ее все время таскает в нашу квартиру. То супом
накормит, то детей ее притащит конфетами оделять, а сколько вещей он ей
передавал. Режут, да все не зарежут, небось свой законный муж режет, это -
дело семейное.
Другой милиционер. У ней столько мужей, так если за каждым бегать...
Общий вопль. И пусть убивают, и пусть убивают.
Оперуполномоченный (нравоучительно). А вы вот скандалите, а еще
писатель.