"Алексей Домнин. Матушка-Русь" - читать интересную книгу автора

- Кто ты? - спросил княжич.
- Безмужняя жена, безотцова дочь.
Подхватила бадейку и пошла к избе.
- Постой, - спохватился Святослав. Не сказал он еще, что подсушиться бы
ему надо, да и ночь близка, а девица уже ответила: приостановившись:
- Вон деревня недалечко. Там примут.
Легко перехватила бадейку другой рукой, откинула косы за спину и пошла,
ступая в старый след.
Княжич шел за девицей, не зная, как ее удержать.
- Нельзя ко мне, - усмехнулась она. И грустно добавила: - Порченая моя
изба.
Скрипнула и захлопнулась дверь.
Святослав постоял, застучал кулаками. Зачем, чего хотел он - сам не
знал. Просто не мог, коснувшись чужой беды, уйти от этой избенки.
- Открой!
В избе молчали.
Ударил каблуком:
- Слышь, открой!
Распахнулась дверь, перед ним стояла девица. Глаза в прищуре, влажные
губы в недоброй усмешке.
- Ну?
Непонятная власть была в этом взгляде. У княжича вспыхнули уши, он
робко попятился.
- Иди! - властно показала она на взгорье.
И он пошел вдоль реки по свежему снегу.
Дохнула морозом и обняла землю тишиной серебристая светлая ночь.
Растворились в белесом сумраке ближний лес и частокол на взгорье.
Понуро брел за княжичем усталый продрогший конь.
Опамятовался Святослав в деревеньке. И не мог понять, что было с ним.
Только теперь почувствовал, что закоченел, а голова, как после долгого сна,
тяжела.
Поспешно стал стучаться в первую избенку.
Чужое горе - оно, как оса: сколь ни гони, не отвяжется.
В избе было жарко, пахло овчиной, свежей сосной и хлебом.
Святослав обсушился; хозяйка потчевала его сытой, не переставала
кланяться и сетовала на скудное житье.
- Извела нас волховица. На скот мор напустила. У Опаленихи корова пала,
у Заряды. А нынче вон снег на посевы послала - не жди урожаю.
- А может, не от нее мор и стужа?
- Как же не от нее? Одна она у нас - веретница. Отец ейный тем же
промышлял. А как стал отходить, дочь его просит: "Молитву доскажи". Это она
про то, что он колдовство ей не все передал. Или вот под рождество стучит
ночью в окно. Глянула: заледенела она, сарафан колом стоит, косы, как две
сосульки. "Пустите, - говорит, - в прорубь оступилась". У меня сердце от
страху зашлось. Сорвала со стены икону, мужик топор ухватил и выходим так:
"Уходи, веретница - некрещена девица. Чур, тебя, чур", - и крестом ее
осенила. Вскричала она и бежать... Ты думаешь, отчего она зимой в реку
ходила? С ним встречалась, он в реке живет.
- Кто - он?
- Он, нечестивый... Ужо отольются ей наши слезы.