"Александр Дон. Проблуждение миров ("Полусредний мир" #1) " - читать интересную книгу автора

честный порядочный вор. Пришел отдохнуть после трудного дня, заполненного
погонями, стычками, поножовщиной и ежеминутным риском. Сидит себе тихонько в
углу, ни к кому не пристает, никого к себе не приглашает. Посидит, выпьет
пинту-другую, и уйдет восвояси. А куда он пойдет и дойдет ли - это никого не
касается. Лишь бы заплатить успел. А уж в этом старый гоблин не сомневался.
Недаром тугими мешочками с золотом в подвале трактира было занято шесть
больших кованых сундуков, а седьмой сундук был заполнен почти на четверть.
Уже шестнадцатое поколение гоблинов ежедневно снимало с "Взбесившегося ежа"
свою порцию сливок, а если учесть, что гоблины живут триста лет, то срок
получается немалый. Тут мысли Цапгкорна как-то сами собою свернули на
мешочки. Он стал припоминать, сколько мешочков прибавилось за прошедший год,
и всякий раз у него получалось, что либо одного мешочка недоставало, либо
один мешочек оказывался лишним.
Подведя наконец баланс и вполне успокоившись, Цапгкорн снова вернулся
мыслями к странному посетителю.
"Волшебник? - думал он, наблюдая за ним из-за стойки. - Нет, не
волшебник. Те рассеянны и глуповаты, а этот собран и насторожен. Вор? Нет,
не похож. Убийца?
Тоже не то. Кто же он? К компаниям не клеится, сидит один как перст - и
хоть бы кто подсел к нему".
И тут старый гоблин наконец понял, что именно смутило его в незнакомце.
Дело было в том, что вокруг человека в черном плаще образовался
странный вакуум.
При том, что таверна была забита посетителями сверх всякой меры, стол,
за которым располагался незнакомец, был абсолютно пуст. Желающих разделить
общество человека в капюшоне не находилось.
Цапгкорн присвистнул.
- Что-то здесь нечисто, не будь я гоблин, - подумал он. - Эта птичка не
из нашего курятника!
Тут, будто в подтверждение его мыслей в таверну вломился пьяный
ремесленник, огляделся в поисках свободного места, ринулся было к столу
незнакомца, но внезапно остановился, будто ударившись о невидимую стену, и
попятился.
Цапгкорн хмыкнул, перекинул через локоть грязную тряпку,
символизирующую крахмальное полотенце, и направился к посетителю.
Обмахнув тряпкой стол и размазав грязь более-менее равномерно, он
одновременно попытался заглянуть под капюшон незнакомца. Из этого, правда,
ничего не вышло - капюшон был надвинут на самые глаза, - но зато он услышал
голос посетителя.
- Пинту эля и холодную телятину, - донеслось из-под капюшона.
Цапгкорн вздрогнул. Голос у посетителя был тяжелый и низкий, похожий на
гул органа, и от него веяло ледяным холодом. Старый гоблин почувствовал себя
так, будто его на несколько секунд опустили в могилу.
Впечатление, произведенное голосом, было столь сильным, что Цапгкорн не
только чрезвычайно резво выполнил заказ, но даже против обыкновения не стал
разводить эль водой, и по собственной инициативе украсил блюдо зеленью за
счет заведения, чего не случалось ни с ним, ни с его предками за всю
многовековую историю "Взбесившегося ежа".
Как раз когда он поспешал к столику с блюдом и кружкой, в таверну вошел
молодой человек в потрепанном дорожном плаще, с небольшим, завернутым в