"Стивен Дональдсон. Раненая страна (Том 2, Хроники Томаса Кавинанта Неверующего #4)" - читать интересную книгу автора

Человек не слушал его. Он смотрел на свои руки с выражением безумного
восторга.
- Это чудесный подарок. - Он двинулся вперед, как во сне. - Ни один
человек, кроме тебя, не узнает об этом чуде.
Кавинант попытался отступить, но его ноги будто вросли корнями в
землю. В незнакомце было что-то ужасное и одновременно притягательное.
Кавинант вдруг осознал, что тоже смотрит на его руки, словно в них
действительно могло оказаться что-то чудесное.
- Держи, - прошептал мужчина ласково, но настойчиво. Медленно и
осторожно он протянул Кавинанту то, что держал в руках. На его ладони
сидел небольшой, покрытый шерстью паук.
Не успел Кавинант отпрянуть, как паук прыгнул и опустился на его шею.
Смахивая с себя насекомое, Кавинант почувствовал слабый укол
крошечного жала.
В тот же миг на него нахлынуло ни с чем не сравнимое спокойствие. Он
невозмутимо наблюдал, как незнакомец приближался к нему, словно плыл
сквозь пламя. Потрескивание костра стало более отчетливым и звучным.
Кавинант мельком заметил, что мужчина взял у него нож. А Вейн бесстрастно
стоял и смотрел на происходящее.
Земля качнулась и начала уплывать из-под ног. Сердце сделало громкий
толчок, похожий на удар кузнечного молота. Весь мир разлетелся на куски.
Летящие осколки боли дробили мысли. В мозгу отпечатались два огненных
слова: "рецидив отравления". Затем сердце снова забилось, но Кавинант
больше ничего не ощущал, кроме одного длинного надсадного вопля.
Какое-то время он сиротливо блуждал в лабиринте боли. Но выхода не
было - боль окружала его со всех сторон. Разум затуманился, и даже дыхание
стало мукой. Звенящий пульс приумножал неописуемую боль, которая рождалась
в правом предплечье. Руку жгло, словно кисть отрубили топором. Адская боль
разрослась и вскоре охватила грудь, живот и голову. Кавинант кричал, но не
слышал своего крика, потому что слух пронзал тягучий зов смерти.
Боль стала демоном, лавиной, которая с головокружительной скоростью
несла его в пропасть небытия. В ней было все, от чего Кавинант пытался
освободиться, - все бесконечные муки, с которыми он боролся, чтобы обрести
смысл жизни. Его несло сквозь волны безутешного горя, сквозь осознание
вечной вины и жестокий гнев... И вдруг в сознании Кавинанта возникло
небольшое чистое пространство.
Уцепившись за тонувшие обломки разума, он открыл глаза.
Бред затуманил зрение. В мозгу мелькали какие-то серые призраки,
грозя уничтожить маленький островок сознания. Но Кавинант не сдавался.
Сделав колоссальное усилие, он заставил себя проморгаться, и зрение
вернулось.
Он находился в лощине, привязанный к столбу. Вокруг лежали кучи
хвороста. Пламя лизало края погребального костра.
Вокруг танцевали какие-то фигуры, похожие на языки огня. Они скакали
и прыгали рядом с Кавинантом, как кровожадные вурдалаки. Пронзительные
крики отражались от обломков скал на склоне холма и звенели у него в ушах.
Мужчины с выпуклыми глазами, как у хамелеонов, и длинными крючковатыми
носами злобно таращились на свою жертву. Женщины с огромными когтями и
змеями вместо грудей проносились мимо него, как фурии, и судачили,
хихикая, о смерти пленника. Дети с уродливыми лицами и тигровыми полосами