"Стивен Дональдсон. Подлинная история: прыжок в столкновение " - читать интересную книгу автора

ему. При этом Энгус не стимулировал зоны удовлетворения - видеть ее
удовлетворенной ему почему-то не хотелось. Он просто позволял ей забыться во
сне или хотя бы недолго побыть собой.
Жестокостью Энгус добивался не просто покорности, а почти детского
стремления угодить. Он прививал ей взгляд на себя как на единственное,
имеющее для нее смысл, внушал, что любой выпад против него первым делом - и
гораздо больнее - ударит по ней. И не забывал при этом использовать
причудливые этические представления, впитанные ею как копом. Снова и снова
Энгус давал Мори понять, что все происходящее с ней только справедливо. Ведь
это она угробила своих родичей, разве нет? Она предала их, и если поступила
так не по сознательному выбору, так тем хуже. Мори убила их потому, что она
такова, какова есть, из-за внутреннего изъяна, сделавшего ее подверженной
гравитационной болезни.
Все свое коварство Энгус употреблял на что, чтобы у нее не осталось
никаких мыслей, кроме исходящих от него, и с интуитивной безошибочностью
труса следил за результатами. И они были. Они ощущались и во взгляде, и в
движениях, и в том, что она, преодолевая отвращение к себе, начинала
отзываться на его похоть. Порой она плакала во сне, и он с удовлетворением
прислушивался к беспомощным всхлипываниям.
И наконец, при всей своей извращенной подозрительности, он решил, что
дело сделано. Приняв, разумеется, все меры предосторожности, Энгус осмелился
рискнуть.
Посадив в кресло второго пилота служащую космической полиции, он вывел
"Красотку" из укрытия.
Спустя шесть дней "Красотка" появилась в контролируемом пространстве
Станции и запросила разрешения на посадку.
Лишних вопросов это не вызвало: о пропаже "Повелителя звезд" никто не
знал. "Красотке" было позволено встать в док для обычного досмотра.
Дежурный инспектор не проявил особого рвения, хотя даже вконец
одуревший наркоман не мог не обратить внимания на тот странный факт, что
Энгус покинул Станцию один, а вернулся с женщиной. Инспектор не потребовал
объяснений, ему не хотелось выглядеть дураком. Вместо того он ввел Мори в
идентификационный компьютер Станции.
И вот тут начался переполох.
"Красотку" отправили в карантин, и целая толпа инспекторов заявилась с
целой кучей вопросов. И все эти вопросы были обращены к Мори Хайленд.
- Что случилось с "Повелителем звезд"?
- Как вы спаслись?
- Как случилось, что вы оказались с ним?
Сложившаяся ситуация до крайности раздражала представителей власти.
Центр был обеспокоен судьбой "Повелителя звезд", и служба безопасности аж
слюной исходила от желания сцапать Энгуса. Но формальных оснований для этого
не имелось, а Мори отказывалась отвечать на вопросы. Будучи копом, она
отказывалась отвечать!
Само собой, инспекторы порывались изъять базу данных "Красотки". Не
обходилось и без попыток отделить Мори от Энгуса, но она отметала их,
демонстрируя служебное удостоверение. Предпочитая ничего не говорить, Мори
прикрывала Энгуса молчанием, словно полой своего полицейского мундира.
Правда, от тех, кто был понаблюдательней, не укрылось, что выглядела
она не совсем обычно для копа. Вялой, растерянной, чуть ли не напуганной.