"Стивен Дональдсон. Обладатель белого золота ("Томас Кавинант" #6)" - читать интересную книгу автора

Перед его мысленным взором стояло горестное, искаженное болью лицо
Хоннинскрю.
"Мой брат встретил свою смерть в ужасе", - говорил капитан. А он,
Ковенант отказал ему в такой просьбе. А теперь еще и никоры!
Даже раздавленный человек еще сохраняет способность чувствовать боль.
Сжав волю в кулак, Ковенант заставил себя сесть и хрипло, с дрожью в голосе,
позвал:
- Кайл!
Дверь тут же открылась, и телохранитель вошел в каюту. Глубокий,
тянущийся от плеча до локтя шрам на руке харучая являлся свидетельством его
верности; выглядел Кайл, как всегда, бесстрастно.
- Юр-Лорд? - спокойно спросил он.
Невозмутимый тон Кайла не содержал даже намека на то, что он был
последним из служивших Ковенанту харучаев.
Ковенант подавил стон.
- Что, черт подери, творится снаружи?
Кайл слегка сдвинул брови, но глаза его оставались бесстрастными.
- Я не знаю.
До вчерашнего вечера, до того момента как Бринн принял на себя роль
ак-хару Кенаустина Судьбоносного, Кайл ни разу не оставался по-настоящему
один, ибо свойственная его расе способность к ментальной связи позволяла
постоянно ощущать контакт с сородичем. Но теперь он был одинок.
Одолев хранителя Первого Дерева, Бринн стяжал великую славу и для себя
лично, и для всего народа харучаев, но Кайла он оставил в положении, постичь
всю тяжесть которого человек, не способный к взаимопроникновению мыслей,
просто не мог.
Грубовато-резкий ответ Кайла - "Я не знаю" - напомнил Ковенанту об
этом, и у него перехватило горло. Он не хотел оставлять харучая в его
томительном одиночестве, но хорошо помнил слова Бринна: "Кайл займет мое
место подле тебя и будет служить, как служил Страж Крови Баннор" - и знал,
что никакая просьба не заставит харучая свернуть с намеченного пути. Горькая
память о Банноре не позволяла Ковенанту даже предположить, что кто-либо из
харучаев станет оценивать себя по иным меркам, нежели принятым у его народа.
Ковенанта по-прежнему переполняла горечь: судьба властна даже над убийцами и
прокаженными. С трудом прочистив горло, он прохрипел:
- Кайл, мне нужна моя старая одежда. Она в ее каюте.
Харучай кивнул, словно не заметил в этой просьбе ничего странного, и
вышел, тихонько прикрыв за собой дверь.
Ковенант снова растянулся в гамаке и стиснул зубы. Он вовсе не хотел
надевать ту одежду, не хотел возвращаться к той суровой и безрадостной
жизни, какую вел до того, как встретил любовь Линден. Но как иначе мог он
покинуть свою каюту? Без того презренного одеяния он не мог сейчас обойтись,
ведь любая другая одежда означала бы ложь.
Кайл вернулся не один, и, увидев его спутника, Ковенант мигом забыл про
принесенный харучаем узел. Из-за искривленного позвоночника и сгорбленной
спины Красавчик казался необычайно низкорослым для Великана: голова его даже
не доставала до висящего гамака. Но неукротимое выражение придавало его
изуродованному лицу особое достоинство. Несколько суетясь от возбуждения, он
бросился к Ковенанту.
- Ну разве я не говорил, что она воистину Избранная! - без всяких