"Стивен Дональдсон. Обладатель белого золота ("Томас Кавинант" #6)" - читать интересную книгу автора

- Не говори так! - воскликнула Линден. Судя по глазам, ей было понятно
все, словно она слышала каждый стон его исстрадавшейся души. - Ты нужен мне.
Ковенант чувствовал, как его отчаяние приближается к той грани, за
которой оно грозит перерасти в истерику. В словах Линден ему почудилось
ликование, торжествующий смех Презирающего. Возможно, он зашел по этой
дороге слишком далеко, так далеко, что уже сам, во всяком случае какой-то
частью своего "я", превратился в Презирающего, стал совершеннейшим его
инструментом, а то и воплощением его воли. Но увещевания Линден не позволили
ему поддаться этому чувству: он не мог обойтись с ней так, ибо любил эту
женщину и уже причинил ей немало горя.
На миг голова его пошла кругом: в залитой ярким светом каюте все
казалось расплывчатым, непрочным и зыбким. Он предпочел бы кромешную тьму,
тень, в которой можно было бы спрятаться от гнетущей реальности. Но Линден
по-прежнему стояла возле гамака, и Ковенанту казалось, будто и его голова, и
весь мир вращаются вокруг нее. И ее слова, и ее молчание воплощали
требование, отказать в котором он не мог. Но в то же время Ковенант не был
готов сказать ей правду. Подпитываемый своими страхами, он непроизвольно
искал какую-нибудь зацепку, чтобы перевести разговор в иное русло. Искал - и
нашел. Щурясь от солнечного света, заплетающимся языком Ковенант спросил:
- Что они сделали с Морским Мечтателем?
Линден обмякла, видимо почувствовала, что кризис предотвращен, и слабым
голосом ответила:
- Хоннинскрю хотел кремировать его, как будто такое возможно. - По мере
того как Линден говорила, тягостные воспоминания подступали со все большей
силой, и каждое слово давалось ей с трудом. - Но Первая велела Великанам
похоронить его в море. Мне показалось, что в тот момент Хоннинскрю готов был
броситься на нее. Но потом в нем что-то надломилось. Конечно, не в прямом
смысле, но мне показалось, будто я слышала, как что-то треснуло...
По тону Линден можно было понять, что трещина эта прошла и по ее
сердцу...
- Он поклонился Первой, словно не знал, что еще сделать со своей мукой,
и вернулся на мостик. Вернулся к своей работе. - Линден беспомощно пожала
плечами. - Держится он прекрасно, и понять, что с ним творится, можно лишь
заглянув ему в глаза. Но когда они предавали Морского Мечтателя морю, он им
помогать не стал.
В слепящем свете Ковенант видел лицо Линден не слишком отчетливо, но
ему показалось, что глаза ее затуманились. Наверное, Морского Мечтателя
все-таки следовало сжечь. Освободить от посмертного ужаса в кааморе белого
пламени. Но одна лишь мысль об огне вызвала у Ковенанта нестерпимый зуд. Он
ненавидел себя - ненавидел за ложь. Он знал - или, во всяком случае, должен
был знать, - что случится. Но скрыл от нее правду. И виною тому его
эгоистичная любовь. Не в силах заставить себя даже взглянуть на Линден,
Ковенант процедил сквозь зубы:
- Что заставило тебя сделать это?
- Сделать что?.. - Особое видение, однако, не наделяло Линден даром
предвидения, и она просто не поняла, о чем зашла речь.
- Ты бросилась в огонь! - со страстью и горечью воскликнул Ковенант. Он
винил себя, а не ее - винить ее не имел права никто. - Я отослал тебя, чтобы
попытаться спасти твою жизнь. Ничего другого мне придумать не удалось, да и,
насколько я понимаю, было уже поздно что-то предпринимать. Червь уже