"Тим Доннел. Оковы безмолвия ("Конан") " - читать интересную книгу автора

облаком. Но оно стояло на земле, прославляя своей красотой и богатством
могучего бога Кубиру.
Однако красота и великолепие пробуждали в Конане совсем другие мысли:
сияя на солнце, золотые кирпичи, рубины и браслеты так и просились к нему в
руки, обещая наслаждения и веселую привольную жизнь.
Ворота внезапно распахнулись, и под звуки оглушительной музыки из храма
величаво вышел жрец, а следом - его многочисленная свита. Народ поднялся с
колен и словно ждал чего-то. И когда жрец трижды махнул рукой, толпа
оживленно зашевелилась и послышались негромкие возбужденные голоса.
Как по волшебству, на площади возник небольшой помост, сооруженный
расторопными служками. Собранный в мгновение ока из хорошо пригнанных
деревянных брусьев, он был украшен развевающимися лентами и гирляндами
бубенцов.
Сбоку от помоста установили высокое кресло для главного жреца. Он
торжественно обошел площадь, затем сел и хлопнул в ладоши. Взвыли флейты, и
двое дюжих монахов с трудом вынесли из ворот храма большой сундук. Когда они
откинули крышку, по толпе пронесся восхищенный шепот.
Все это время Конан внимательно прислушивался к разговорам горожан, а
потому уже звал, что сейчас произойдет. Оказывается, раз в несколько дней,
когда на то была воля божества, здесь, на площади, происходило состязание во
славу Кубиры. Самый сильный из монахов вызывал на поединок любого из горожан
или паломников. Их заклад не должен уступать закладу Кубиры. Если побеждал
горожанин - ему доставался сундук с богатствами и благословление божества, а
это сулило большую удачу во всех делах. Если выигрывал монах - то заклад
горожанина доставался храму, но проигравший все равно был благословлен
Кубирой за участие в поединке. Поэтому всегда находилось много желающих
принять участие в состязании.
Вот и сейчас к помосту подошел коренастый крестьянин в холщовой одежде.
Следом за ним двое юношей несли сундук с закладом. Его поставили рядом с
монастырским сундуком и откинули крышку. Жрец с высоты своего кресла
осмотрел содержимое и медленно кивнул.
Крестьянин сбросил одежду, на нем осталась лишь полоска материи вокруг
бедер. Его умащенное маслом тело играло буграми огромных мышц.
Противником крестьянина был опытный воин. Видно, он участвовал не
только в рукопашных боях - на его теле светлели рубцы, оставшиеся от ран,
нанесенных мечом или секирой. Он был крепок и жилист и казался отлитым из
темной бронзы.
Оба бойца подошли к жрецу и преклонили перед ним колени. Жрец поднялся,
взял из рук служки небольшую чашу и окропил вином их головы, произнося
молитву во славу Кубиры. Затем он громко благословил обоих и дал знак к
началу состязания.
Бойцы поднялись на помост и стали медленно сходиться, как бы оценивая
друг друга. Затем последовал молниеносный выпад воина - и вот они уже
сцепились, пытаясь оттеснить друг друга к краю площадки. Толпа, до этого
тихая и сдержанная, вдруг взорвалась криками:
- Мерван! Непобедимый Мерван одолевает! Славься, великий Мерван!
- Супанда! Держись, Супанда! Боги помогут тебе! Смелее, Супанда!
Конану тоже хотелось кричать и вопить вместе со всеми, он видел, что
Дхавана не выдержал и тоже что-то выкрикивает, подбадривая Супанду. Помня о
своей роли немого, киммериец замычал, впрочем, звуки эти больше походили на