"Тим Доннел. Подземелья Редборна ("Конан") " - читать интересную книгу автора

гриву.
- Слушай, Берри, ну и лошадка у тебя! Смотрю я и удивляюсь, как это она
до сих пор терпит твои выкрутасы! По моему разумению, ей давно стоит тебя
скинуть, да и дело концом!
- Ишь сказанул! Скинуть! Это чтобы моя-то Зольда, голубка, девочка моя
любимая, скинула своего непутевого Берри - да быть того не может! Не-е-е,
приятель, сколько угодно жди - не дождешься! Ха, скинуть! Вот ведь шутник! -
И он нежно похлопал кобылу по гордой шее.
Та тихонько заржала в ответ на ласку и встряхнула головой, звякая
удилами. Тонкие ноги все так же мерно шагали по дороге, и Рыжий Берри теперь
важно и спокойно восседал в седле.
- А знаешь, как она ко мне попала, звездочка моя?! Я никому об этом не
рассказывал, все думают, что купил, когда был при деньгах. Ну, при таких
деньгах, чтобы купить добрую лошадь, я, положим, никогда не был. Деньжата,
правда, водились, но не ахти какие... Эх, Зольда, постой, надо выпить за
тебя! - И он опять потянулся к фляге.
Лошадь послушно замерла, изредка встряхивая золотистой гривой.
- Ну, Зольда, чтоб нам вовек не расстаться! - И он с жадностью
присосался к фляге. - На, киммериец, хлебни и ты за мою Зольду, за своего
вороного, за всех славных лошадок! - На его светлых глазах блеснула слеза,
скатилась на красный вспотевший нос и капнула на штаны.
Лошади снова пошли рядом, а он, покашляв и пошмыгав носом, начал:
- Да, приятель, такая вот вышла история... Всяко мне в жизни промышлять
доводилось, бывало, и песни попоешь, и кошелек где свистнешь, но вот коней
красть не приходилось. Не чувствовал никогда в себе такой ловкости. Знал:
если попробую - то сразу и попадусь... Каждый свое должен делать, мое - это
песни петь да байки рассказывать... Ну, так что с моей Зольдой? Ведь украл я
ее, все-таки украл! Или она сама укралась? До сих пор не пойму. Однажды я
сидел себе на постоялом дворе, пил вино и ждал вечера, чтобы, когда
соберется побольше народу, побренчать на моей эрте, спеть несколько
старинных песен да рассказать про похождения славного разбойника Карраса и
его товарищей, как вдруг на улице застучали копыта, послышалось ржание,
громкие голоса, и хозяин сломя голову кинулся во двор. Ох и бестия был, за
целую лигу поживу чуял!
Ну, как я и думал, ввел он в зал, без передышки кланяясь, четверых
богато одетых путников. Служанки сразу кинулись накрывать им стол перед
очагом, а уж нам пришлось потесниться. Одно слово - господа...
Я сразу понял, что сегодня мне здесь не петь. Господа оказались хмурые,
важные, ели молча и почти не разговаривали. Хозяин метался как ошпаренный,
готовил им лучшие комнаты, а я потихоньку допил свое вино, прихватил с
соседнего стола жареную утку и под шумок выбрался во двор. Ах, Митра, что я
там увидел, во дворе! Слушай, давай еще по глоточку, а?! - И фляга, плеща
остатками вина, снова пошла по рукам, освежая пересохшие рты.
Конан ехал рядом с Рыжим Берри и радовался незатейливой болтовне
нежданного попутчика. Хорошо рассказывает, и вино у него доброе, лишь бы
только не пел!
- Да, так о чем я говорил? А, вспомнил - во дворе у коновязи стояли
четыре лошади. Хозяйские мальчишки суетились около кухни, а я стоял и
разинув рот любовался на лошадок. Вернее, на нее... Слушай, киммериец, ты
влюблялся когда-нибудь в женщину сразу, с первого взгляда, чтобы как удар