"Дарья Донцова. Игра в жмурики" - читать интересную книгу автора

- прибавилась какая-то патологическая ревность. Сьюзен, их мать, порой
рыдала от отчаяния. Ну то, что он был педик, вы, конечно, знаете. И
вообще, это был секрет Полишинеля. Последние годы перед смертью Сьюзен все
время пыталась познакомить его с какими-нибудь девушками. Но все напрасно.
В конце концов, после смерти родителей мы все насели на него, и он
внезапно женился на Катрин. Мы с Алланом и Прудонами вздохнули счастливо -
наконец-то парень остепенился. Конечно, Катрин была просто неприлично
бедна, к тому же полька, но нам было все равно - главное, что он женат, а
злые языки заткнулись! Но радовались мы недолго. Не прошло и года, как он
удрал от Катрин и совершенно открыто стал жить с Пьером. С тем самым,
который устроил скандал, помните? Ну а в Катрин было полно этой
пресловутой польской гордыни... Короче говоря, раз, два - и все. Теперь
она в Америке. Правда, внакладе не осталась: Жан ее вполне обеспечил. Вот
жадным он не был..
- А Аллан тоже родственник? - прервала я Жаклин.
- Нет, - засмеялась та. - Он был очень близким другом Сьюзен.
Поговаривали, что не просто другом. Вообще, он был очень хорош собой и
умен. Один недостаток - беден. Сьюзен познакомилась с ним в Италии, до
замужества с Эдуардом. - Вроде у них был роман, но родители запретили им
строить совместные планы. Одно время болтали, что Аллан был жиголо в Риме.
Вот уж не знаю, так это или не так. Во всяком случае, Сьюзен вышла за
Эдуарда. Но и об Аллане она позаботилась. Женила его на своей подруге
Мартине, а та была богата. Вот так все и устроилось, все приличненько и
миленько. - Жаклин захихикала. - Дорогуша, нет ли у вас еще "Реми
Мартена". Очень я уважаю этот напиток.
В мои планы и входило напоить Жаклин до поросячьего визга, к тому ж
она еще не рассказала мне всего, что знала. Поэтому я приказала Софи
принести коньяк и крепкий кофе.
- Конечно, с моей стороны неприлично осуждать чужие взаимоотношения и
привычки. Я ведь нашла Яцека в прямом смысле на улице! - Жаклин закурила
длинную черную сигарету. - Представляете, он кинулся прямо под мою машину.
Ну, да вам уж, наверное, Прудоны все рассказали!
- Мне так и не удалось с ними поговорить как следует, - улыбнулась я.
- Я видела их всего два раза и то при обстоятельствах, не способствующих
приятной беседе.
- О, Прудоны... - протянула Жаклин. - Это интересная троица. Папа,
мама... Просто кандидаты для шоу "Дружная семья". Сам Прудон - адвкаот, у
него обширная практика. Его отец вел дела матери Сьюзен. Вот с тех пор и
дружба. Франсуаза, его жена, художница, рисует ужасные, но дорогие
картины, она в безумной моде. Критики зовут ее "Пикассо в юбке". А их
дочь, Анриетта, - о, это совершенно особенная девушка. Она, видите ли,
решила уйти в монастырь, но обещала родителям подождать до двадцати пяти
лет. Вот они и стараются ее переубедить. Ну, как вам наша компашка? А?
Несколько нищих, удачно сочетавшихся браком, парочка педиков, сумасшедшая
девица-монашка, бывший жиголо... Ваша сестричка с ее неуемной жаждой денег
пришлась нам очень ко двору. Мы здесь все одной крови...
- Вы тоже, мой друг, - раздался спокойный голос Аллана. - Даша,
Жаклин нельзя наливать ни капли. Яцек, наверное, постеснялся вам об этом
сказать. Дело в том, что она алкоголичка.
Жаклин швырнула в Аллана диванную подушку.