"Александр Доставалов. По ту сторону " - читать интересную книгу автора

гладкой, красивой стены- из самой ее середины- вдруг вылез большой червяк.
Пластик жесткий, он не гниет и гнить не должен. Червяк питается мякотью и
гнилью. Живет в яблоке или других плодах. Червяк в пластике не живет и вылезти
из него не может. Странная, ненормальная ассоциация.
Что-то тут было неправильно.
Фред уже умащивался перед экраном, когда дверь его комнаты отворилась и на
пороге возник Хью. Темные от масла руки слегка дрожали. Как обычно, Фред
протянул ему открытую утром пачку, и Хью, как обычно, кивнул, опуская ее в
нагрудный карман. Ему вечно не хватало сигарет, а у Фреда, наоборот, каждый
день оставалось несколько штук.
Хью плюхнулся в кресло и выложил ноги на полированный столик с
черно-белыми клеточками. Ни один из них уже не помнил, что он предназначен для
игры в шахматы.
- Мэй сегодня совсем плохая.
У Фреда окончательно испортилось настроение. Что за день, одно к одному,
невозможно нормально отдохнуть.
- Что значит совсем?
- Протянет два-три дня, не больше. А скорее всего, уже завтра. Или через
день.
"Ладно, завтра я еще успею", - подумал Фред и немного успокоился. Дальше
чем на два дня он свою жизнь обычно не планировал. Не имело смысла. Если что-то
в ней и менялось, то менялось как-то само собой, независимо от его расчетов.
Он хмыкнул что-то нейтральное и снова задумался о письме. Корявый палец
Хью с обломанным ногтем вдавил в панель кнопку вентилятора, и под потолком еле
слышно загудело. Табачный дым рассеялся, потянуло свежестью и запахом мокрых
цветов. Фред знал, что это ландыши, поскольку сам программировал кассету. Хотя
сам он, конечно, никаких цветов не видел. Никогда.
- Мне она нравилась намного больше, чем остальные. - Хью устало закрыл
глаза. - Может, попробовать ее научить?
- Да ты что? - Фред даже привстал от возмущения. - Хочешь в первый сот, на
сортировку биомассы?
- Нет, конечно... Что-то я, действительно...
- Это же психология, это стиль! Мозг! Этому нельзя быстро научиться. Она
себя и нас погубит.
- Себя-то она уже не погубит. Ей теперь все равно. - Хью переложил ноги
поудобнее и почесался. - А впрочем, ты прав. Ты всегда почему-то прав.
- Вот и ладно.
Долгожданный щелчок в углу комнаты оборвал их разговор. Экран под потолком
осветился. Сиреневые блики мягких, вкрадчивых цветных полос поползли на стену,
закачались на матовых плафонах, зеленые стрелы невыразимой сладости пронизали
мозг. Все стало неважным и расплывчатым, одновременно обретая ясные, четкие и
понятные, кристальной чистоты формы. Жизнь обрела цель и смысл, постепенно
исчезая в небытии... Сегодня это были черепахи. Вспыхнула и завертелась,
раскручиваясь все быстрее, огненная спираль, калейдоскопом пожирая мысли. Танк,
черепаха, панцирь, скорлупа. Как это было прекрасно! Это объясняло и
оправдывало все. Наслаждение и мягкий, расслабляющий вакуум полностью
растворили в себе плоть. Всякое движение сделалось невозможным; чистое,
вторичное небытие, что составляло программную суть биоров, не могло даже
колыхаться.
Несколько раз вздрогнув от рефлекторного расслабления мышц, тела их