"Кирк Дуглас. Последнее танго в Бруклине" - читать интересную книгу автора

этого склада избавится. Накупит нового, по своему вкусу, и новая квартира
будет совсем другая. Кожа - вот что главное. Побольше хорошей кожи, мягкой,
эластичной; он и свой тренажерный зал обставил так, чтобы везде была кожа.
Только с квартирой поторопиться бы нужно. Не так-то просто ее отыскать, вон
каким потоком хлынули с Манхэттена в Бруклин из молодых да ранние, которым
все само в руки плывет. Теперь хоть что-то бы нашлось.
Он взглянул на часы: нет, сегодня времени для этого не будет. Ровно в
восемь придет первый клиент. Это Милт, старый приятель, агент киностудии.
Всего-то полчаса осталось, чтобы собраться.
Быстро принял душ и прямо в халате отправился на кухню приготовить свой
обычный завтрак: омлет - белки от четырех яиц и один желток, - ломтик
поджаренного хлеба без масла, стакан обезжиренного молока. До чего забавно
устроена жизнь: даже пережив жуткий удар, даже в минуты потрясений все равно
цепляешься за свои привычки. Вот, пожалуйста, тебе недавно исполнилось
шестьдесят девять, жена у тебя умерла, дом продан, впереди какая-то холодная
пустота, а ты знай себе готовишь завтрак, как делал почти всю свою взрослую
жизнь, и так же принимаешь душ, и зубы чистишь, и причесываешься перед
зеркалом, словом, все как обычно.
Покончив с завтраком и сполоснув тарелки - "чтоб салом не заросли",
вечный его страх, - Бен запихнул посуду в сушилку и занялся одеждой:
тщательно отутюженные солдатские штаны отлично подчеркивают, что бедра у
него упругие, а живот подобран; спортивная рубашка - голубоватая с зеленым,
короткие рукава - великолепно облегает мускулистую грудь и бицепсы, а
впридачу зеленые носки. Отпад.
Одеваясь, он смотрел на себя в зеркало. Изборожденное морщинами лицо,
серые, какие-то мраморные глаза, седая, стального оттенка грива и
безукоризненно подровненные усы. Такое лицо должно быть у человека, который
старше - хорошо сохранился, но все-таки старше, что уж тут, - зато тело у
него не стариковское, вовсе нет. К нему в зал приходят с десяток клиентов,
все больше брокеты с Уолл-стрит - они ему в сыновья годятся, а разглядывают
его прямо с завистью. Ну, природе одной с этим не справиться. Не будешь
регулярно делать упражнения, следить за тем, что ешь, спать сколько нужно,
бороться с собственными пороками - поменьше алкоголя, кофе и сигарет, - и к
тридцати пяти сразу будет видно, что ты немолод.
Уже спеша, он закончил туалет, накинул сверху фуфайку, какие носят
матросы, и помчался к гаражу. Смотри-ка, сирень не сегодня-завтра
распустится. Нравится ему сирень и ландыши тоже нравятся - хрупкие,
недолговечные эти цветы, появляются весной совсем ненадолго, к маю уже и не
видно их нигде. Помнит он, как сажал этот сиреневый куст... и вишню вот ту,
и яблоню... Яблоки нынче осенью ему уже не снимать. Ладно, держать себя в
руках нужно, не распускаться - и рывком стронув с места свой спортивный
"камаро", вот она, единственная его слабость, Бен помчался вокруг
Проспект-парк на Вест-сайд к своему залу - угол Юнион-сквер и Седьмой авеню,
Парк-слоуп это место называется. Ехать было минут десять, а пешком около
получаса (когда выдавалось время, он непременно шел пешком через парк), но
он же вроде собирался поездить поискать квартиру, если пораньше освободится,
так что лучше быть на колесах.

На входной двери была доска с надписью: "Брусья Бена, 4 этаж". Сразу
всем понятно: инструктор только один, сам Бен. Он и в самом деле считал, что