"Сергей Довлатов. Литература продолжается" - читать интересную книгу автора

Сергей Довлатов.

Литература продолжается


(Рисунки автора)
Изд: (?)1990 какой-то толстый журнал, название установлю позже.
OCR: Юрий Кибиров

...А значит никто никого не обидел,
литература продолжается...

М. Зощенко

МНОЙ ОВЛАДЕЛО БЕСПОКОЙСТВО

На конференции я оказался случайно. Меня пригласил юморист Эмиль
Дрейцер. Показательно, что сам Дрейцер участником конференции не был. То
есть имела место неизбежная в русской литературе доля абсурда.
Сначала ехать не хотелось. Я вообще передвигаюсь неохотно. Летаю - тем
более... Потом начались загадочные разговоры:
- Ты едешь в Калифорнию? Не едешь? Зря... Ожидается грандиозный
скандал. Возможно, будут жертвы...
- Скандал? - говорю.
- Конечно! Янов выступает против Солженицына. Цветков против
Максимова. Лимонов против мировой цивилизации...
В общем, закипели страсти. В обычном русском духе. Русский человек
обыкновенный гвоздь вколачивает, и то с надрывом...
Кого-то пригласили. Кого-то не пригласили. Кто-то изъявил согласие.
Кто-то наотрез отказался. Кто-то сначала безумно хотел, а затем передумал. И
наоборот, кто-то сперва решительно отказался, а потом безумно захотел...
Все шло нормально. Поговаривали, что конференция инспирирована Москвой.
Или наоборот - Пентагоном. Как водится... Я решил - поеду. Из чистого
снобизма. Посмотреть на живого Лимонова.

ЗАГАДОЧНЫЙ ПАССАЖИР, ИЛИ УРОКИ АНГЛИЙСКОГО

В аэропорту имени Кеннеди я заметил Перельмана. Перельман - редактор
нашего лучшего журнала "Время и мы".
Перельман - человек загадочный. И журнал у него загадочный. Сами
посудите. Проза ужасная. Стихи чудовищные. Литературная критика отсутствует
вообще. А журнал все-таки лучший. Загадка...
Я спросил Перельмана: - Как у вас с языком?
- Неплохо, - отчеканил Перельман и развернул американскую газету.
А я сел читать журнал "Время и мы"...
В Лос-Анджелесе нас поджидал молодой человек. Предложил сесть в машину.
Сели, поехали. Сначала ехали молча. Я молчал, потому что не знаю языка.
Молчал и завидовал Перельману. А Перельман между тем затеял с юношей
интеллектуальную беседу.
Перельман небрежно спрашивал: