"Сергей Довлатов. Виноград" - читать интересную книгу автора

полоса. На траве около пожарного стенда лежали, как ветошь, четыре
беспризорные собаки.
Вдруг я услышал женский голос:
- Эй, раздолбай с Покровки! Помоги-ка!
"Раздолбай" явно относилось ко мне. Я хотел было пройти, не оглядываясь.
Вечно я реагирую на самые фантастические оклики. Причем с какой-то особенной
готовностью.
Тем не менее я огляделся. Увидел приоткрытую дверь сарая. Оттуда
выглядывала накрашенная девица.
- Ты, ты, - я услышал.
И затем:
- Помоги достать ящики с верхнего ряда.
Я зашел в сарай. Там было душно и полутемно. В тесном проходе между
нагромождениями ящиков с капустой работали женщины. Их было человек
двенадцать. И все они были голые. Вернее, полуголые, что еще страшнее.
Их голубые вигоневые штаны были наполнены огромными подвижными ягодицами.
Розовые лифчики с четкими швами являли напоказ овощное великолепие форм. Тем
более что некоторые из женщин предпочли обвязать лифчиками свои шальные
головы. Так что их плодово-ягодные украшения сверкали в душном мраке, как
ночные звезды.
Я почувствовал одновременно легкость и удушье. Парение и тяжесть. Как
будто плаваю в жидком свинце.
Я громко спросил: "В чем дело, товарищи?" И после этого лишился чувств.

Очнулся я на мягком ложе из гнилой капусты. Женщины поливали меня водой
из консервной банки с надписью "Тресковое филе". Мне захотелось провалиться
сквозь землю.То есть буквально сию же минуту, не вставая.
Женщины склонились надо мной. С полу их нагота выглядела еще более
устрашающе. Розовые лямки были натянуты до звона в ушах. Голубые штаны
топорщились внизу, как наволочки, полные сена. Одна из них с досадой
выговорила:
- Что это за фенькин номер? Масть пошла, а деньги кончились?
- Недолго музыка играла, - подхватила вторая, - недолго фрайер
танцевал.
А третья нагнулась, выпрямилась и сообщила подругам:
- Девки, гляньте, бруки-то на молнии, как ридикюль...
Тут я понял, что надо бежать. Это были явные уголовницы. Может,
осужденные на пятнадцать суток за хулиганство. Или по указу от 14 декабря за
спекуляцию. Не знаю.
Я медленно встал на четвереньки. Поднялся, хватаясь за дверной косяк.
Сказал: "Мне что-то нехорошо", - и вышел.
Женщины высыпали из сарая. Одна кричала:
- Студент, не гони порожняк, возвращайся!
Другая:
- Оставь болтунчик Зоиньке на холодец!
Третья подавала голос:
- Уж лучше мне, с возвратом. Почтой вышлю. До востребования!
И лишь старуха в грязной белой юбке укоризненно произнесла:
- Бесстыжие вы девки, как я погляжу!
И затем, обращаясь ко мне: