"Сергей Довлатов. Зона" - читать интересную книгу автора

- Да любовь же, любовь. По-твоему, любовь - это что? Любовь - это...
Любовь - это... калейдоскоп. Типа - сегодня одна, завтра другая...
- Любовь, - сказал Замараев, - это чтобы порядок в доме. Чтобы
уважение... А с твоими и по деревне не ходи. От людей срамотища.
- Да ты всю жизнь на одной кобыле ездил. А у меня в каждом СМУ -
законная жена... Конечно, я не говорю... Бывает... Поймаешь что-либо на
кончик...
- А? - не понял Замараев.
- На кончик, говорю... Ну, это... гонорея...
- Чего?
- Во мужик, гонореи не знает! Да трипак же, трипак!
- А-а, - Замараев чуть отодвинулся, - ты вообще как сюда попал? Не
за это ли случайно?
- На танцах взяли. Намекнул одному шабером под ребра.
- С концами, что ли?
- Где с концами?! Выжил, гад. Он, падла, на суде кричит:
"Ерохина прощаю!"
А прокурор - в отказ:
"Вы-то - да, а общество простить не может..."
Сначала я в глухую несознанку шел. Кричу:
"Напился, все забыл!.."
Ну, а в конце менты подраскололи. Сознался. Кричу:
"Стреляй! Чего не стреляешь, козел?! Видел бы Ленин твою штрафную
чавку!.."
Это я - прокурору. Вот он и дал мне три года ни за что. Про меня в
газете статья была. Не веришь? Ей-богу! Называлась - "Плесень".
- Оно и видно, - сказал Замараев.
- А хочешь, я тайну скажу? - неожиданно выговорил Ерохин. - Хочешь,
скажу тайну, от которой позеленеешь. Только - чтобы никому...
- Знаю я ваши тайны. Кабур роете под хлеборезку.
- Кабур - это что... Ну, хочешь, скажу? Тебе одному, как другу. Вот
слушай: я по матери - Эп-штейн...
- Эпштейн, - недоверчиво прищурился Замараев, - видали мы таких
Эггштейнов... Да ты - фоняк, как и не мы... А если ты Эпштейн, зачем сидишь
по хулиганке? Зачем не по торговой части шел?
- В отца, - коротко пояснил Ероха.
- Эпштейн, - повторял Замараев.
- Деревня, - слышалось в ответ...
Гул сигнального рельса медленно канул в просторном октябрьском небе.
Донесся стук пилорамы. За деревьями, громыхая, прошел лесовоз.
- Пойду молотить, - сказал Ероха. Он поднялся, стряхнул табачные
крошки. Затем, не оглядываясь, двинулся через лес к инструменталке.
- Вот так мужик, гонореи не знает, - усмехнулся Ероха.
- Пустой человек, несерьезный, - бормотал ему вслед Замараев.
"Кого только не прихватывают", - думал Ероха. "Откуда такие берутся?"
- вторил ему прораб... Лес наполнился туманом. Залаяла собака на блокпосту.
Появился опер Борташевич в узких хромовых сапогах.
Заключенные нехотя встали, потушили костер и разошлись.
На вышках сменились часовые. Кто-то от скуки включил прожектор.