"Сергей Довлатов. Зона" - читать интересную книгу автора

речку. Но урки запели, пошли. И рябой ефрейтор Петров начал стрелять...
Он мог подохнуть в Ухте, идя на рывок с лесо-биржи...
Он мог подохнуть в койненском изоляторе, где лагерные масти резались
сапожными ножами...
И вот теперь он лежит под случайным брезентом. Опер пытается выйти на
связь, Он выкрикивает, прижимая ко рту мембрану:
- Я - Лютик! Я - Лютик! Прием! Вас не слышу! Пришлите дополнительный
конвой и врача...
И офицер закурит, а потом снова, надсаживаясь, будет кричать:
- Я - Лютик! Прием! Заключенные возбуждены! Ситуация критическая!
Пришлите дополнительный конвой и врача...
Скоро придет воронок. Труп погрузят в машину.
Один из нас доставит его под автоматом в тюремную больницу. Ведь
мертвых зеков тоже положено охранять.
А через месяц замполит Хуриев напишет Инессе Владимировне Бутыриной,
единственной родственнице, двоюродной тетке, письмо. И в нем будет сказано:
"Ваш сын, Бутырин Григорий Тихонович, уверенно шел к исправлению. Он
скончался на трудовом посту..."


7 июня 1982 года. Нью-Йорк
Напомню вам, что лагерь является типично советским учреждением. И не
только по своему административно-хозяйственному устройству. Не только по
внедряемой сверху идеологии. Не только в силу привычных формальностей.
Лагерь учреждение советское - по духу. По внутренней сути.
Рядовой уголовник, как правило, вполне лояльный советский гражданин. То
есть он, конечно, недоволен. Спиртное подорожало и так далее. Но основы -
священны. И Ленин - вне критики.
В этом смысле чрезвычайно показательно лагерное творчество. В лагере
без нажима и принуждения торжествует метод социалистического реализма,
Задумывались ли вы о том, что социалистическое искусство приближается к
магии. Что оно напоминает ритуальную и культовую живопись древних.
Рисуешь на скале бизона - получаешь вечером жаркое.
Так же рассуждают чиновники от социалистического искусства. Если
изобразить нечто положительное, то всем будет хорошо, А если отрицательное,
то наоборот. Если живописать стахановский подвиг, то все будут хорошо
работать. И так далее.
Вспомните подземные столичные мозаики. Овощи, фрукты, домашняя птица...
Грузины, литовцы, армяне... Крупный и мелкий рогатый скот... Ведь это те же
бизоны!..
В лагере - такая же история.
Возьмите лагерную живопись. Если это пейзаж, то немыслимо знойной,
андалузской расцветки. Если натюрморт, то преисполненный калорий.
Лагерные портреты необычайно компли-ментарны.
На воле так изображают крупных партийных деятелей.
И никакого модернизма. Чем ближе к фотографии, тем лучше. Вряд ли тут
преуспели бы Модильяни с Гогеном...
Возьмите лагерные песни. Вот один из наиболее распространенных песенных
сюжетов. Мать-одиночка с ребенком. Папаша в бегах. Ребенок становится вором.
(А если дочь, то проституткой.) Дальше - суд. Прокурор, опуская глаза,