"Алла Драбкина. Жена по заказу " - читать интересную книгу автора

пропадать).
Но продолжу то неприятное, чтобы ты поняла, что творится со мной.
Мужики сидели в кокпите, на палубе или в рубке, а мы были с Ириной. Я
раскрыла книгу, показала ее Ирине и напомнила, с чем это связано.
...Лехи тогда в городе не было, но, приехав, он сразу сказал, что в
КГБ, как теперь говорят, "меня не заказывали". Кто из них будет кричать,
что они гэбисты, да еще с Каляева? Уж гэбисты-то знают, что адрес у них
Литейный, четыре. А вот мои подонки боялись именно Каляева, потому что там
их допрашивали на предмет недолива, мародерства у пьяных и прочих вещей,
случающихся в их халдейской жизни. Это не были преступники, которые
отсидели, это были стукачи, завербованные на горячем. "Заказал" меня кто-то
другой, хотя я так и не смогла найти ни одного по-настоящему ненавистника,
который бы пошел на такое. Разве что профурсетки, которые до меня гонялись
за А. М., но страстью там не пахло. Просто у него была квартира, ему
вернули зарплату за годы посиделок, ну и, конечно, быть его женой было бы
модно и лестно.
Мое всегдашнее бесстрастие на тему страсти нежной отмочило со мной
штуку: А. М, почему-то выбрал меня. Выбрал настырно, попадался на пути в
сто раз чаще, чем положено. Даже притворялся старым и больным, с ходу
поняв, что именно на это я и клюну. И я клюнула на богатого, пусть
немолодого, но очень хорошо сохранившегося в тюрьме человека, красивого,
сильного, статного. А вот любовь и арифметика - это для нищих.
Пожалуй, это была единственная моя измена, со всеми потрохами,
Никите...
Но я отвлеклась. В лес мы ходили с Егором по нашим местам. В лесу он
кажется другим, таким, как я люблю. Где-нибудь в тайге мы жили бы дружно.
Потом о нас бы сказали: они прожили в любви и печали и умерли в один день.
Я рассказала Егору о своей находке. Он тут же напомнил мне, что брал
книгу из дома, и это была другая книга. Я разоралась, что я не сумасшедшая,
если даже из Бехтеревки вышла без диагноза, не клюнула ни на одну
провокацию психиатров, а лечили меня только от усталости и неразделенной
(теперь) любви к умершему А. М. Ну врала я чуть меньше других женщин, зато
в мужскую норму вполне укладывалась. Не понимаю, что они называют враньем?
Мне самой кажется, что вру я как сивый мерин, и только в нескольких случаях
социальной несовместимости не могу скрыть своей лжи и своей правды. Говорю
одно, а смотрю на всех, вроде одноклассницы Беатрисы, как солдат на вошь.
Правда, скорее не мое правило, а срывается с языка, как у любой
малахольной.
Когда мы вернулись на яхту, Егор тут же поторопил меня показать ту
книгу. И вот здесь, Женечка, наступил ужас. Той книги не было. На ее месте
в бардачке лежала наша домашняя книга с тем же названием. Егор посмотрел на
меня с сочувствием, из-за чего мне захотелось избить его. Он почувствовал
это, стал из вежливости расспрашивать, кто заходил в кубрик, когда я нашла
книгу.
Заходили все, кроме Сакена, Лехи и самого Егора.
Гаврила искал здесь сапоги (он всегда все ищет не там, где положил, а
где светлее). Асенька приносила кофе и просила дать почитать ей книгу,
когда я сама ее прочту. Силыч зашел поглядеться в зеркало - чисто ли
выбрился. Он не любил выходить на люди в том виде, в каком вкалывал на
яхте. Ну и Ирка, разумеется. Уж она-то, увидев нас на яхте, сразу