"Аркадий Драгомощенко. О песке и воде." - читать интересную книгу автора

другие, которые наблюдают изменения в самом изменении."


Легко представить, что в момент произнесения этого суждения или его
написания была предрешена участь мира, который мы доживаем в
недоумении, и доживание которого буквально вызвало в свое время
глубокую тревогу Гуссерля, по сути дела повторившего несколько в иной
форме финал "Кратила" в своей неразрешимой тяжбе текучести сознания и
трансцендентности/постоянстве оснований Бытия.


Однако сколько бы мы ни говорили о дихотомии (а именно о ней идет в
данный момент речь), зиждущей описание (все менее репрезентирующее
окружающее) и конституирующей собственно язык в его игре различения и
сходства (что едва ли не является синонимами изменения и постоянства),
все яснее открывается то, как некая эрозия расточает границы этой
оппозиции, бывшие еще более полувека назад вполне четкими и
определяющими очертания реальности в процессе производства
конфигураций ее смыслов.


Вместе с тем почти размытая и растворенная в этосе нового сознания,
эта казалось бы музейная проблема как и раньше - пускай под иным углом
"зрения" - порождает весьма хрупкий вопрос, остающийся невыносимым для
европейского сознания: вопрос о соотнесенности и разрешении проблемы
конечности моего существования в теле Бытия, так и не обретшего своего
дома, невзирая на заверения Хайдеггера. Именно это усилие ставит перед
пониманием постоянства как Смерти-Конечности, не схватываемой "Я",
протекающей бесследно, - так как смерть не может рассматриваться в
термах прошедшего, бывшего, но только, как будущее: она (конечность)
лишь только будет для меня, но никогда не станет для меня "есть" или
уже "была" и, следовательно, будучи метафизической фигурой неизменного
приближения к постоянству - она есть, не оставляющее следов,
абсолютное не присваиваемое изменение.


Возникновение и исчезновение рассеиваются друг в друге, стремясь друг
к другу, переходя друг в друга. С раннего детства меня завораживала
одна вещь, факт, который много спустя стал медленно проявлять себя в
словах: если одно превращается в другое - возможно ли вообразить некий
пунктум времени, "место" пространства, точку моей способности понимать
- где одно уже прекратило быть тем, что оно есть, но еще не стало тем,
чем должно стать в ходе этого процесса?


Возможно на этот вопрос нет ответа и, паче того, сам вопрос не может
быть ментально актуализирован в каком-то конкретном образе. Возможно
также, что благодаря отсутствию ответа, вы-"зов", доносящийся мне из
мира, звучит отчетливей и явственней - абсолютно призрачный, не
имеющий никакого источника, в области которого можно было бы обрести,