"Игорь Дручин. Ритм галактик" - читать интересную книгу автора

галактики, известной на Земле под именем квазара ЗС 273. Немногие уцелевшие
космонавты, сменяя поколение за поколением, через неимоверные трудности
пробились в нашу Галактику и основали свою цивилизацию. Они определили ритм
Галактики и пришли к выводу, что лишь немногие разрозненные ее цивилизации
успеют созреть до наступления фазы необратимого сжатия. Назревала новая
грандиозная трагедия. Что они могли сделать? Их усилий, как и усилий всех
немногих наиболее развитых цивилизаций, не хватало на предотвращение
катастрофы. Вот тогда и предложил Отал Крэ, ученик старейшего психолога
Ленга Toy, постановку Великого Опыта - опыта ускоренного развития
цивилизаций. Ничего этого не знал геолог Володя Краев, раздумывая о
собственной судьбе.
- Ты не слушаешь меня, Воло Да. Я замерзла. Может, мы пойдем домой?
Краев оторвался от размышлений.
- Конечно, Тао Ти. Тем более, что я хотел послушать, говорит ли черный
ящик.
Даже не раздеваясь, Володя ощупью включил "Спидолу". Батареи, хотя
Краев очень редко включал приемник, еле дышали, но голос Майи Кристаллинской
ясно и четко зазвучал в темноте. Она пела о космонавте и нежности женщины,
которая ждала его на Земле. Володя вздохнул. Значит, они не покинули его
или, по крайней мере, оставили маяк.
- Ничего, - высказал вслух свои мысли Володя. - Цинковые и медные
пластины, немного соли в воду - и можно всегда тебя послушать, дорогой
черный ящик! А потом доживем и до собственной радиостанции.
Чуткая рука Тао Ти легла ему на плечо.
- Ничего, Воло Да, ничего. Будут дети, будем и мы жить, как люди.
Краев обнял жену.
- Глупышка ты моя! Если бы не ты, что бы я здесь делал...
Они стояли и слушали затихающие звуки далекой, но обоим понятной мечты.
Старый человек сидел у гаснущего костра. Стелился дым, наклоняясь от
ветра. Когда дым поворачивался ветром в зал, зрителям доносился характерный
пряный запах сотари...
Запах сотари... Он стал символом их жизни. Запах горящего дерева
предков. Дым родины, безвозвратно погибшей в тисках неумолимого коллапса...
Старик с трудом приподнялся и бросил несколько сухих веток. Пламя
притихло, дым усилился. Старик, кряхтя, нагнулся, пытаясь раздуть угасающий
огонь, но силы оставили его, и он упал в снег. Вспыхнувший костер опалил
густую прядь седых волос...
Отал порывисто поднялся и, пригибаясь, быстро вышел из зала. Бесшумной
тенью скользнула за ним тонкая, гибкая девушка.
- Что с тобой, папа? Тебе не понравилось? Но ведь это же знаменитая
реставрация Тоона Ма!
Отал коснулся тремя пальцами волос дочери.
- Я читал роман Тоона Ма. Это очень грустно, когда человек умирает
вдали от родины. Очень грустно... Прости, что я испортил тебе вечер, Лиа.
Мне нужно идти работать.
Не оглядываясь на дочь, он вышел из вестибюля и ступил на пешеходную
дорожку... В минуты раздумий Отал обычно избирал кружной путь к своему
институту, сопоставляя по дороге наблюдения и осмысливая их. Часто в
результате таких размышлений он появлялся в отделе с готовым планом на весь
день, а то и на неделю, но так бывало по утрам. Сегодня он изменил своему