"Сергей Другаль. Мы, дающие" - читать интересную книгу автора

Впрочем, Вася понимал и без перевода.
Оказывается, Эвдианем следит за всеми нашими группами и все мы будем
уничтожены в одночасье, но с пользой. Васино дерево пока рубить не будут,
ибо Эвдианем хочет знать секрет телекинеза, и он его узнает. Большинству
наших незаконников обещаны звания из милости живущих, и Васиному подшефному
тоже. Именно поэтому они так хорошо учатся... И Вася может говорить, если
имеет что сказать. Вася имел и сказал:
- Эвдианем говорил, что имеющий хранителя на Эколе неприкосновенен.
Нанести вред хранителю - преступление. Если это так, то ты дважды нарушил
закон. Я не стану рубить твое дерево, но сучья пообломаю.
Битый не спеша слез со стола, солдаты подошли поближе. Вася видел их
стоптанные башмаки на деревянной подошве, дряблые икры и уныло свисающие
зады. Потом усатое мурло Битого надвинулось вплотную. Он кривился и дергался.
- Сейчас тебе будет плохо! Вася ощутил удар ногой и сильно обиделся.
- Это тебе, мерзавцу, будет плохо! - сказал он. А дальше все было, как
должно быть. Естественно, обошлось вручную. Без волевых приемов, которых
Вася в ближнем бою не применяет... После всего Вася долго вправлял солдатам
вывихнутые мослы и челюсти и щедро расходовал на них дефицитный кислород.
Подшефный незаконник, избежавший свалки и потому нетравмированный, помогал
Васе.
- Конечно, я несколько погорячился, - рассказывал Вася. - Спешил, пока
они не открыли стрельбу. Могли ведь поубивать друг друга. А Битый все
норовил пистолетом по голове... Ну, его потом унесли. Жить, полагаю, будет.
А когда все они уползли и ухромали, я говорю своему незаконнику: "Как же это
ты? Ай-яй-яй!"
Стыдно ему стало, и он умер.
От всего этого я себя плохо почувствовал. С одной стороны, не ел четыре
дня, с другой - дышать нечем, связи нет, покойник на полу сидит, ободрыши на
голове зудят. Ощупал себя, вроде цел и пояс безопасности на мне, сигналит,
значит, у вас на пульте. Решил - буду ждать. Лег на стол и вырубился,
отключил дыхание и сердце. Знал, что вы меня спасете, и особенно за себя не
переживал. Но не во мне дело. Я все думаю, что, может, зря так грубо
обошелся с Битым. Каков он внутри, ведь никто не знает. А может, у него
детство было тяжелым? Любой осатанеет, ежели каждый день с Эвдианемом
общаться. И с другой стороны, кто я для моего незаконника? Чужак. Пришел -
уйду! А Эвдианем останется, он как ни плох, а свой... Дышать-то хочется.
Потому здесь высшее благо - быть из милости живущим. Мы, конечно,
благодетели, еду даем, подышать даем. Но когда и где любили благодетелей -
вот вопрос.
- Так что, пусть вымирают? - сказал я.
- Нет, пусть живут. Но надо менять психологию незаконно живущих. На чем
держится власть Эвдианема? На том, что единственный источник кислорода на
Эколе - лес. Но лес и Эвдианем воспринимаются как священное целое. Ну и
конечно - полиция... святость и полиция всегда рядом.
- Мы здесь уже год, - сказал капитан. - Еще год пробудем, на большее нас
не хватит, а психологию менять - на это десятки лет нужны, нет, на поколения
надо исчислять... Кормим, учим, строим - это все, что мы можем дать.
- А улетим? - спросил Вася.
- Останутся регенераторы воздуха и воды, оранжереи останутся, участки
восстановленного плодородия. Природа постепенно обновится, а мы ускорим этот