"Сергей Другаль. Василиск ("Институт Реставрации Природы" #8)" - читать интересную книгу автора

Я, однако, пойду погляжу, Ворон кричит.
Прислушались и различили необычайную вокруг тишину и крик Ворона вдали.
- Ну вот, - Пан Перунович светло поглядел на Гасана-игрушечника.
Вылечили, значит, на свою голову, трудности себе создали, сейчас их
преодолевать будем. Или как?
- Болел - лечили! - Гасая-игрушечник не опустил глаз, усы его остро
топорщились.
Ворон приближался, и леший первым уловил в его крике что-то новое.
- Р-р-радуйтесь! - Ворон спикировал вниз кружил над платаном. Цар-р-рь
помер-р-р!
Василиск был неправдоподобно огромен, его неподвижные глаза были
наполовину затянуты пленкой, ороговевший капюшон, обрамляющий шею, поник, с
зубов оскаленной пасти стекал яд образуя прозрачную лужицу, над которой
дрожало небольшое синеватое марево. Большая часть его тела скрывалась в
орешнике, густо растущем по периметру поляны. На змее, как на огромном
бревне, сидел Кащей - ноги его не доставали до земли - и ковырял тростью
опавшие листья. В очках его отражались звери, стоящие вокруг. Притихшие, они
молча смотрели на поверженного Василиска, на Кащея.
- Он долго мучился? - шепотом спросил Гасан-игрушечник.
А люди и звери все подходили, и замедляли шаги и останавливались рядом
вперемешку. - Скажите, Гигантюк, вы что, снимали очки? - Нури затаил
дыхание, ожидая ответа.
Гигантюк медленно и страшно улыбнулся - лучше бы он не улыбался, Снял,
конечно. Кто запретит? Нури повернулся к Гасану:
- Он не мучился, мастер. Он скончался мгновенно.
- А вы проницательны, бывший кибернетик Нури! Почему мне никто не
говорит спасибо? Или я не избавил вас от необходимости самим принимать
решение?
Гигантюк слез со змея и, не опираясь на трость, уверенно пошел к
поселку. Перед ним расступились.
- Что вы имели в виду, Нури? - спросил Пан Перунович. - Я не понял.
Почему - мгновенно?
- У Гигантюка страшная болезнь, именуемая равнодушием. Рак души. Вы
как-то забыли упомянуть о равнодушии, когда говорили о зле изначальном... И
не спрашивайте меня, почему мы, общаясь с Кащеем, ничего не чувствуем.
Чувствуем, но не хотим замечать зло равнодушия, поскольку в малых дозах сами
заражены им. Попривыкли, принюхались. И потом, он скрывает от нас свою душу,
а с виду кажется человеком. Василиску же он явился таким, каков есть. Мне
жаль змея, Пан Перунович. Он заглянул в пустые глаза Кащея и сдох от ужаса!
Все молчали, потрясенные.
- Но разве Василиск не есть зло, порожденное нами? - прошептал Пан
Перунович.
- Э, бросьте! Подумав, вы и сами могли бы догадаться, что в процесс
предвоспитания вмешался Гигантюк. Полагаю, что это было, когда он
поскандалил с Неотесанным Митяем и тот ушел. Взбудораженный и злой, Гигантюк
надел шлем ЭСУДа, оставленный лешим. Энергия, вы мне сами говорили, уже была
подана. Ну вот, Кащей и сломал психику маленького змея, внушив ему
склонность к злодеяниям...
Нури не хотели отпускать, его уговаривали остаться здесь, в
Заколдованном Лесу, навсегда.