"Владимир Николаевич Дружинин. Кто сказал, что я убит? " - читать интересную книгу автора

Он не спеша вывернул карманы брюк и потряс. Во взгляде его не было ни
страха, ни удивления.
- Документы! - потребовал я, наступая.
- На, возьми, пожалуйста, - и он достал из своего замызганного пиджака
паспорт. Корочка раскрыл. Паспорт на чужое имя, без отметки, обязательной в
пограничной полосе.
- Ладно, иди, - сказал я. - Да не болтай никому про нас, понял? А то
пожалеешь.
И эти слова входили в мою роль. Заученный текст на этом кончался.
Дальше все зависело от того, как поведет себя бандит. Если не раскроет себя,
не пожелает знакомиться с нами, - следить за ним и таким образом достигнуть
логова шайки.
- Болтать? - услышал я. - Для чего болтать? Сам такой же, как вы.
- Так-то лучше! - вырвалось у Корочки.
Мы быстро договорились. Муса отвел нас в чащу, в ложбину, заросшую
папоротником, и велел ждать. Командор - так Муса называл вожака шайки -
знает про нас и пришлет за нами людей. Ждать пришлось недолго. Явились двое,
пожилой и молодой, русские. Остановились поодаль, потоптались; бородатый
наконец кивнул и пробасил:
- Они!
Некоторое время оба молчали, переступая с ноги на ногу. Я поднялся.
- Вы от Командора?
- Истинно, - ответил бородач. - Можете не сомневаться.
- Молокане, - сказал Корочка. - Село тут есть, недалеко. Они чеснок
разводят. Вот этакие головки, чуть не с кулак.
От волнения мне тоже хотелось говорить, а посланцы Командора, как
назло, медлили.
- Молокане мы, истинно, - кивал пожилой. - Простите нас, должны мы вам
руки связать. Приказано.
Мы переглянулись. Корочка ежился; я первый дал согласие. Другого выхода
ведь нет! Они деловито, старательно скрутили нам руки за спиной, и мы пошли.
Пересекли дорогу и углубились в лес, в направлении на юг.
"Значит, шайка передвинулась еще ближе к границе", - подумал я. Идти
было трудно, веревки врезались в запястья, а путь оказался длинным.
- Скоро? - спрашивали мы наших конвойных.
- Близко, - отвечал младший, а бородач, шагавший впереди, только
оглядывался на нас и поправлял ремень охотничьего ружья.
По пути выяснилось: старого зовут Анисимом, младшего - Тишкой.


[Image004]


Солнце коснулось гребня горы, а мы все шли. Анисим все чаще объявлял
передышки. Я заметил: походка его делалась менее уверенной; однажды он
кружил по поляне, высматривая дуплистый дуб, не нашел его и стал сетовать.
Уж не заблудились ли мы?
Этого еще не хватало!