"Юрий Дружников. Кайф в конце командировки (Микророман)" - читать интересную книгу автора

нас. Видимо, не случайно. Что-что, гулять мы умеем не хуже турецких
султанов.
Вот и теперь, в Пензе, вся неделя была смурная. И эта история с подачей
компонента: может, главный прав, что транспортер долго не выдержит. Сейчас
можно об этом вспомнить, а можно и не вспоминать. Ну их всех в тартарары!
Полудин кайфует или, как раньше говорили, кейфствует.
Как тогда на лугу, Полудин перевернулся в кровати на живот и потянулся.
Водка активизировала ум. Он взбил подушку кулаком, глотнул для оптимизма из
горлышка еще глоток, заев опять хлебом, перетянул журнал на подушку. Всю
страницу занимала серия фотографий: раскладка по элементам прыжков с шестом.
И статья тут же. Вот какая схема: фибергласовый шест фактически сам подает
тело весом килограммов под семьдесят пять к пятиметровой высоте. Там тело
находится долю секунды, но этого времени вполне достаточно для того, чтобы
сделать человека чемпионом мира.
Вдруг остро захотелось разбежаться, опереться шестом, чтобы тот упруго
подался, а после, распрямившись, поднял персонально его, Полудина, над
землей. Студентом он немного занимался легкой атлетикой, пока лень не
одолела. Сейчас и поговорить-то о спорте толком некогда, да и не с кем. А
подпрыгнуть охота! Есть профессии прыгучие, которые толкают на вершину. И
есть ползучие, в которых одни бугры и кочки. Идешь, спотыкаясь. Но можно
уравнять шанс - поставить транспортер для подачи спортсменов к планке
одного за другим. Вот тут-то и зарыта собака.
Полудин замурлыкал и закурил, почувствовав, что выходит на большие
социальные обобщения. У спорта и техники противоположные задачи. Спорт
заставляет трудиться, техника старается избавить от труда. Хотя... есть, в
данном случае, есть у них нечто общее. Ведь транспортер-то, который мы
делали, вообще не нужен! Компонент можно доставлять раз в пять минут так,
чтобы подающее устройство быстро сматывало удочки из зоны высокой
температуры. К черту транспортер, который коллектив проектировал полтора
года. В трезвом виде проектировали, не поддали для вдохновения, вот и не
вышло соображения. Надо, как в прыжках с шестом: добрался до планки и катись
вниз.
Дотянуться до портфеля - дело секунды. Полудин вытянул несколько
листов чистой бумаги, карандаш и стал быстро набрасывать схему. Собственно
говоря, все примитивно. Рядом с бункером, на той же высоте, туда-сюда ходит
механическая рука: ухватила компонент в бункере и отошла, ухватила и отошла.
Все гениально просто. Можно приехать в Москву, согласовать это в отделе,
провести совещание у главного инженера, одобрить в главке, и на полгода
всему здоровому коллективу работы хватит. А так одному среднему инженеру
вроде меня - два часа делов.
Он вскочил, вытащил из портфеля логарифмическую линейку, придвинул к
кровати второй стул, отглотнул еще водки из горла, закашлялся (плохо прошла:
сивухой, мерзавцы, народ травят) и убрал с глаз бутылку. Блестящая идея,
чистая, без балды! Ай да Полудин, ай да сукин кот! Завтра покажу на заводе
главному конструктору - тот опупеет.
Никто не отвлекал от дела, и сопутствовало состояние полной
необязательности. Когда Полудин взглянул на часы, было пять минут первого.
Тут раздался пронзительный звонок. Телефон звонил и умолкнуть не собирался.