"Юрий Дружников. Какого роста был Пушкин, или Александр Сергеевич почти по Фрейду (Дуэль с пушкинистами)" - читать интересную книгу автора

Рост Пушкина был важен, поскольку Чернецову предстояло собрать разных
государственных лиц на одном полотне. Каждый из 223-х участников
фиксировался с натуры. Сперва рисунок послужил Чернецову для группового
портрета четырех писателей. Художник ухитрился решить трудную задачу:
согласовать маленький рост Пушкина с его центральным значением. Пушкин
поставлен сзади, но, благодаря ракурсу "сверху", кажется выше Крылова и
Жуковского, а рослый Гнедич отодвинут вбок и смотрит на Пушкина с пиететом.
Ту же композицию Чернецов разместил на заказанном царем эпохальном полотне.
Оно закончено в год смерти Пушкина, и он себя на параде не увидел. Сейчас
эта картина во Всероссийском музее поэта в Санкт-Петербурге. Государственная
мифология выполнена в лучших традициях аллилуйного реализма. В советское
время кому-то понадобилось переименовать картину "Парад на Царицыном лугу",
сделав "Парад на Марсовом поле", что звучит вроде фразы: "Наполеон вошел в
Москву по проспекту Маршала Гречко". После этот же конвейерный Пушкин был
скопирован братьями Черенцовыми на картину "Пушкин в Бахчисарайском дворце".
Рост Пушкина, записанный Чернецовым, считается более точным, чем
записанный братом, и узаконен пушкинистикой: на него идут ссылки. Есть
работы, в которых говорится даже, что рисунок Чернецова - единственное
документальное свидетельство о росте Пушкина. На всесоюзном юбилейном
торжестве в Большом театре по случаю 150-летия Пушкина академик Игорь
Грабарь, опираясь на чернецовскую запись, официально объявил этот рост
Пушкина: 166,5 сантиметра. О том, что, кроме чернецовского, других
свидетельств нет и что рост 166,5 точен, заявляют авторы академической
"Летописи жизни Пушкина", изданной в 1999 году.
Однако Чернецов, а следовательно, и Грабарь, и все остальные -
ошибаются. Кроме Льва Пушкина и Чернецова, существует третий свидетель роста
поэта.


Главный свидетель


Как ни странно, именно этот свидетель указал рост поэта точней других,
ибо им оказался не кто иной, как сам Александр Сергеевич, на что до сих пор
не обратили внимания биографы. Сохранившийся в архиве документ относится к
29 ноября 1825 года и требует небольшого пояснения.
Через две недели на Сенатскую площадь Петербурга выйдут восставшие
полки, о чем Пушкину, пребывающему в ссылке, неведомо. Сидеть в Михайловской
дыре до смерти надоело. Едва услышав, что какой-то солдат, приехавший из
столицы, рассказывал о смерти Александра I, Пушкин для проверки слуха
посылает в Новоржев кучера Петра. Тот вернулся, подтвердив слух: присягу
принял новый царь Константин. Надежды рухнули - надежды возникли. Царь умер
- да здравствует царь! Первая мысль Пушкина о том, что проблемы его решатся
сами собой.
За несколько часов до того, как Пушкин узнал о смерти царя, он писал
А.Бестужеву: "...надоела мне печать... поэмы мои скоро выйдут. И они мне
надоели...". Теперь происходившее вселяло сдержанный оптимизм. Не случайно
Анненков назвал часть жизни поэта Александровским периодом: со смертью
Александра I закончилась историческая эпоха. Коронация приемника обещала
амнистию. Опасные планы побега за границу отложены, желание узника -