"Юрий Дружников. Лишний персонаж в водевиле (Микророман)" - читать интересную книгу автора

Это произошло чуть позже.


4.

Перед сном Ипполит Акимыч обсудил с покойной Верой уход Радика. Тень
жены сказала:
- Видишь, я, как всегда, оказалась права, Поля: бесполезно было этого
человека брать. Хорошо хоть, что он сам понял и не пришлось ему объяснять.
Это было бы неприятно.
Он не стал ей напоминать, что раньше Вера говорила противоположное.
- Нет, - упрямо сказал он вдруг вслух сам себе, резким ударом
коротенького кия загнав шар в лузу. - Надо было! Из человеческих
соображений. И аз воздам.
Вера, будь она жива, пожала бы плечами и промолчала. Она всегда так
делала. Несколькими днями позже он бы и сам эдак уже не сказал. А тогда,
потеряв последний копеечный заработок, негодный организатор утешался тем,
что он не такой уж плохой педагог. Ну, не привилась любовь к святому
искусству. Зато прав, наверно, Экзюпери: важно само по себе человеческое
общение. Сцена научила их чувствам, облагородила души. Это не пропадет.
Он лег спать, почитал немного, опустил книгу на тумбочку, погасил свет,
начал медленно уходить в сон. И вдруг почувствовал, что он в комнате не
один. Может, кошка с соседнего балкона перебралась да в форточку прыгнула?
Он ее иногда колбасной кожуркой прикармливал. Ан нет, одежда шуршала возле
двери.
- Кто тут? - с недоумением спросил он.
Этот кто-то хмыкнул, но не отвечал. Пришлось зажечь свет и сразу
зажмуриться. Не от лампы, от зрелища: женщина юная и вполне обнаженная
застыла в двух шагах от дивана, словно статуя из какого-нибудь Лувра, в
котором Ипполит Акимыч сроду не бывал. Уперев пальчик в зеленое бильярдное
поле, она сложила губы трубочкой, словно готовясь к поцелую. Вот так кошка!
- Ма... Мальвина? - прошептал он испуганно. - Как вы сюда попали?
- Через дверь, - она удивленно пожала плечом, груди у нее качнулись и
снова замерли.
- А чего же вы хотите?
- Вас.
- В каком же смысле, позвольте спросить?
- В прямом.
- Да ты что, деточка. Одевайся сейчас же! И ступай домой.
Она сделала шаг вперед, и теперь ее колени были совсем рядом с его
лицом. Она наклонилась, улыбаясь озорно и самоуверенно. Сильные духи
смешались с водкой, - не поймешь, чем пахло сильней.
- Уйду, но только после...
- Чего?
- А того! Или я вам не нравлюсь как женщина?
- Несовершеннолетняя! - возмутился он. - Меня опять посадят - этого
добиваешься? Ты ж ребенок!
- Сами вы ребенок, - она ласково склонилась над ним. - А мне почти
семнадцать. Если будете сопротивляться, я закричу, тогда вам же хуже.
В чувстве юмора ей отказать было нельзя. Но ему было не до юмора.