"Владимир Дрыжак. Всевышний Сидоров" - читать интересную книгу автора

уговорить себя, что ничего страдного не произошло, что все
равно никто ничего не заметит, а если и заметит, то все
равно ни черта не поймет. Надо только:
Что именно надо сделать, чтобы никто не заметил и ни
черта не понял, Сидоров не знал. Остаток дня он провел
бесплодно, ибо так и не смог преодолеть непреодолимое
отвращение к деятельности любого рода. А после работы он,
даже не поужинав, позвонил своему приятелю и сообщил о своем
намерении напиться в стельку.
Приятель, однако, хмыкнул в трубку и заявил, что на
шестом году перестройки такое намерение, буде оно возникает
спонтанно, не имеет никаких шансов осуществиться. А вот пива
он взял, но кроме минтая никакой рыбы в их, как он
выразился, ХАРЧМАРКЕТЕ, обнаружить не удалось. Как, впрочем,
и раков.
- Так что бензин наш, а караси ваши, - заключил он.
Читатель может сделать свои выводы относительно характера
и личности приятеля Сидорова, взяв за отправную точку его
способность рассматривать жизнь с юмористических позиций.
А личность эта была примечательной. Достаточно слазать,
что если фамилия приятеля была Иванов, а специальность -
математик, то по национальности он был не кто иной, как
кореец. Так прямо в паспорте и было записано: кореец. Дело в
том, что корейцем был дед Иванова, а бабка была ребенком от
смешанного брака. Другой дед - по материнской линии -
являлся потомком древнего казацкого рода (сам Иванов
полагал, что без Ермака Тимофеевича тут не обошлось), а
соответствующая бабка носила в себе гены практически всех
народов, населявших бывшую территорию Российской Империи, то
есть, родилась в Одессе-маме. Где, вероятно, и следует
искать истоки незаурядного чувства юмора корейца Иванова.
Например, однажды, после глубокого раздумья, Иванов
ответственно заявил, что если они там в Верховных Советах не
договорятся, то он объявит свой персональный суверенитет, а
также узаконит неотъемлемые права на любые недра, шельфы и
воздушные пространства, вблизи которых проживали его
многочисленные предки. А поскольку он все же кореец, то не
намерен более терпеть раздел своей прародины между
империалистами и коммунистами.
И вот Сидоров (безусловный славянин) заскочил после
работы к себе, взял трех последних вяленых окуней и
решительно отправился на рандеву со своим приятелем корейцем
Ивановым, имея намерение излить душу.
Иванов выслушал всю историю до конца, израсходовав три
бутылки пива и двух окуней. После этого вышел на минуту,
сделал кое-какие неотложные дела, поставил кофе (кофе у
Иванова было всегда), а когда вернулся, сделал следующее
заявление:
- Врешь. Зря только пиво на тебя истратил. Страна идет к
рынку, так что если ты и дальше намерен врать, то я не