"Владимир Дрыжак. Кесарево сечение" - читать интересную книгу автора

- О порядке, - сказал Сюняев, и сморщился, как будто в рот ему заложили
горсть брусники. - Меня критикуют, а я отстаиваю свои принципы.
- Вовка! - гаркнул Гиря. - Живо сюда - Сюняева критикуют.
- За что? - послышался голос из кухни.
Судя по всему, Владимир Петрович времени не терял, и, под шумок, снимал
пробы со всего подряд.
- За распущенность. Не хочет соблюдать порядок.
- Душой я с ним! Пусть держится - я мигом.
Последняя фраза была произнесена с набитым ртом. Через полминуты сын с
Сатурна появился из кухни, и с ходу кинулся в драку.
- А судьи кто! - возопил он. - Что это за порядки? Стоит только
проявить самостоятельность, трезвый расчет и стремление к оправданному
риску, как тебя немедленно вяжут по рукам всякими правилами и
установлениями. "Не бери руками", "не суй в рот", "не нюхай под крышкой",
"не пей, пока не дали команду", не женись, не крестись, не лезь, не суйся...
Человечество обречено!
- Осади назад! - приказал Гиря, - Валерий Алексеевич как раз
безответственно утверждает, что все распустились до предела, и не хотят
знать никаких правил, забывая попутно вековые традиции и славные
родословные.
- И он трижды прав! - ни секунды не колеблясь, воскликнул Вовка. - Вот
и я говорю: что это, извините, за порядок?! Каждый делает, что хочет. Лезут
куда попало сломя голову, нарушая элементарные правила. Полная
безалаберность и безответственность, а кто-то за это отвечай... Нет,
человечество обречено!
Стол, между тем, был накрыт, все принялись рассаживаться, разливать и
раскладывать. На какое-то время разговоры прекратились, сменившись
комплиментами в адрес шеф-повара. Зураб Шалвович сиял и произносил тосты. Я
изучал букет кахетинского, Петр Янович и Валерий Алексеевич налегали на
коньячок, Владимир злоупотреблял и тем и другим, между тем как Зураб
Шалвович переключился на женщин, и даже рискнул флиртовать с женой Петра
Яновича и Валерия Алексеевича по очереди. Дамы к нему благоволили. Через
какое-то время мы с Валентиной и Мариной бросили стол на произвол судьбы и
отправились на кухню готовить кофе.
Вернувшись, мы обнаружили мужчин ведущими степенную беседу. Стол
пребывал в запустении, все были сыты, пьяны, а у Зураба Шалвовича и нос был
в табаке.
- Девочки, - сказал он, - вы мне тут разрешите курить, или прогоните?
Девочки дружно разрешили и удалились во внутренние апартаменты по
каким-то своим секретным делам, а я присоединился к беседе.
-...И вот, вообрази, на седьмые сутки полета у них выходит из строя
маршевый двигатель, - рассказывал Сюняев. - То есть, в самом конце разгона.
Скорость порядка пятидесяти. Впереди месяц полета, а чем тормозить в конце,
они и понятия не имеют. Почти как тогда у Асеева...
Про Асеева я кое-что слышал, но не очень внятное. Было это давно, и с
тех пор быльем поросло. Но какой-то особый флер таинственности и без того
прикрывал эту загадочную историю от любопытных взоров.
- Кстати, а где сейчас Сомов? - перебил Гиря.
- А ты у Вовки спроси - ему лучше знать. Как-никак коллеги.., - ответил
Сюняев.