"Диана Дуэйн. Связанные узами" - читать интересную книгу автора

Лабиринтом. Разумеется, больше никто из знати не стал утруждать себя
вкладыванием денег в столь безумное предприятие. А простолюдины изо всех
окрестных домов терпеливо дожидались, когда вышеупомянутый господин
перевезет в новый дом свои пожитки. Тогда соседи начали снимать с особняка
урожай - никакого каждодневного воровства, никаких крупных единовременных
пропаж, чтобы не испугать знатного господина; просто множество мелких краж,
облегченных тем обстоятельством, что соседи подкупили строителей и те
построили дополнительные пути проникновения в дом, о которых не подозревал
владелец собственности. Экономика района определенно стала подниматься
вверх. Знатному господину потребовалось почти три года, чтобы понять, что
происходит; и тогда соседи, выведав у одного из слуг о надвигающемся
переезде, освободили бедолагу от всей посуды и большей части спиртного.
Господин почел для себя за счастье убраться хотя бы в своей одежде. После
этого владение пришло в благородное запустение, и в нем, сменяя друг друга,
жили бродяги. Наконец особняк стал слишком грязным даже для них; тогда-то
его и приобрел Харран, переселившись туда с двумя богинями и собакой.
- Чья очередь чинить дверь? - спросил Харран. Это был молодой юноша, на
вид лет восемнадцати, темноволосый... что находили странным, поскольку
родился он тридцать лет назад и был белокурым. Его собеседницей была
невысокая, очень худая женщина с копной темных курчавых волос и глазами,
тронутыми безумием, что было неудивительно, ведь именно такой она родилась,
и здравый рассудок был для нее таким же новым, как и божественность. Они
стояли в комнате, которая некогда была гостиной первого этажа, а сейчас
превратилась во что-то вроде спальни, так как на верхних этажах до сих пор
царила слишком сильная разруха, чтобы там можно было жить. Оба натягивали на
себя одежду далеко не лучшего качества.
- Мрига? - позвал Харран.
- А? - безучастно обернулась она.
- Чья очередь чинить дверь?.. О, не обращай внимания, я все сделаю.
Надо и мне чем-то заниматься.
- Извини, - сказала Мрига. - Когда она сердится, я тоже сержусь... Я до
сих пор с трудом различаю, где заканчивается она и начинаюсь я. Она ушла,
горя желанием метать гром и молнии.
- Разве в этом есть что-то необычное? - спросил Харран, беря в руки
изношенную рубашку и встряхивая ее. Из складок посыпалась каменная пыль.
- Так и должно быть, - довольно печально произнесла Мрига.
Она уселась на один из немногих предметов обстановки - просторную
постель, покрытую многочисленными отметинами от меча. - Я помню, как
обстояли дела, когда она действительно была богиней. Одной мысли было
достаточно, чтобы получить самую лучшую одежду, любую еду, божественный дом,
чтобы жить. Тогда ей не было нужды сердиться. Но теперь...
Она довольно тоскливо посмотрела в сторону, где за стену цеплялась
выцветшая и покрытая плесенью старинная картина. Она изображала Ильса и
Шипри, создающих из ничего первый урожай: буйство злаков и цветов, нимфы в
воздушных одеяниях, вино в переполненных кувшинах. Дерево, на котором была
написана картина, покоробилось, и тело Шипри в интимных местах источили
черви.
Харран подсел к ней.
- Ты сожалеешь об этом?
Мрига вскинула на него большие ореховые глаза.