"Анна Дубчак. Ираидин пансион" - читать интересную книгу автора

чувства, которые копились в ней все последние годы и, словно прибереженные
для кого-то другого, теперь обрушивались на Андрея. Но это состояние длилось
недолго. Последние дни, проведенные с Диной, он все чаще и чаще видел ее
заплаканной. А за несколько дней до его отъезда, о котором никто и не
подозревал, Дина пропала.
- Липатов увез, - ответила на его немой вопрос Ираида Аркадьевна. - Так
что твоя любовь сейчас где-нибудь на Черном море. Говорят, уезжает он в
Москву, так вот напоследок решил побаловать ее бархатным сезоном. Такие
дела.
Не успев толком поблагодарить за все и распрощаться, он пообещал Ираиде
Аркадьевне написать письмо. Но, окунувшись в другую жизнь, оказавшись дома,
так и не собрался. К нему по-прежнему стала наведываться Ольга. Родители же,
в свою очередь, с новой силой стали убеждать его в необходимости поскорее
определиться в жизни, и вскоре жизнь потекла по своему старому, привычному
руслу. Даже отношения с Ольгой, которые изменились с его приездом, уже не
казались новыми и необычными, а воспринимались как естественное продолжение
прежних.
- Ты возмужал в своей деревне, - сказала Ольга в их первую встречу. -
Ты стал настоящим мужчиной.
И все же однажды, когда тоска навалилась на Андрея и он, мучимый
бессонницей, вышел на балкон, залитый дождем, когда закурил и вспомнил то, о
чем позабыл и никак не мог вспомнить последние дни, в его голове все
прояснилось, и, успокоенный, он наконец знал, что теперь делать. Он вернулся
в комнату, взял лист бумаги, ручку и написал одно-единственное письмо...

"Дорогая мама! Извини, что долго не писали. Как ты? Как здоровье?
Машенька поправилась, так что не переживай. Может, и выберемся, как дела
отпустят. Новостей особых нет, не знаю, что и писать-то. Ты просила узнать
насчет змеиной мази, так вот, я ее достал и высылаю тебе посылку. Еще с
Надеждой дарим тебе кофту, теплую, индийскую. Ее ты тоже найдешь в посылке.
Ну вот пока и все. Целуем тебя крепко.
Сергей, Надежда, Машенька".

Змеиную мазь он без труда, совершенно свободно купил в ближайшей
аптеке, сложил вместе с кофтой в маленький посылочный ящик и отправил
Зоеньке. Но когда он вышел из почты с квитанцией в руках, когда дело было
уже сделано, нехорошее предчувствие охватило его. Правильно ли он сделал? Во
спасение ли этот обман и можно ли это назвать обманом? И чем больше времени
проходило, тем мучительнее было вспоминать об этом, тем труднее было
объяснить самому себе этот поступок.
Вот она, Ореховая улица. И дом стоит, и смородина растет. Он постучал,
потом толкнул дверь и вошел.
- Есть кто живой?
Из глубины квартиры доносились голоса, смех, тихая музыка, и было
трудно определить, в какой именно комнате шум. Тогда он вернулся и сильно
хлопнул дверью. Сейчас же открылась дверь напротив и высунулась женская
голова: светлые кудряшки, румяна на отекших щеках, недовольный взгляд густо
подведенных глаз.
- Тебе чего?
Андрей не поверил своим глазам.