"Яна Дубинянская. Под пеленой" - читать интересную книгу автора

застонала - тихо, мучительно.
Твердые, гулкие шаги гиганта замерли. Билли обернулся.
Он стоял на другом конце просторной комнаты, но Селестина увидела его
голубые глаза совсем, совсем близко. Она заговорила горячо, задыхаясь,
пытаясь удержать свой последний шанс на спасение.
- Билл, останьтесь, я прошу вас. Больше ничего не нужно - только
останьтесь. Они хотят меня убить, они не посмеют, пока вы здесь, - боже,
она
говорит слишком быстро, слишком бессвязно, он мучительно старается её
понять - и не может, не может... Он все-таки уйдет... если она не скажет
что-то резко-неожиданное, необычайное, единственное, что способно его
удержать...
- Билл, вы должны, вы не можете не остаться, ведь я... я люблю вас!
... - Не буду осквернять своим присутствием столь трогательную сцену,
- сказал Гаролд Стэн, и натянутая насмешка плохо скрывала злость и
досаду.
- Снег все идет, и у нас ещё будет случай окончить наш разговор,
мадемуазель Тина. Идемте, мадам Жюли.
Их гулкие шаги растворились вдали, и тишину нарушало лишь
потрескивание искр догорающего камина. Непреодолимая слабость нахлынула на
Селестину,
она оперлась спиной на стену, едва держась на ногах. Билли несмелыми,
но
стремительными шагами пересек комнату и, опустившись на одно колено,
поцеловал беспомощную холодную руку.
- Тина...
Она впервые услышала его тихий хрипловатый голос. Гигант стоял перед
ней, коленопреклоненный, как древний рыцарь, на его опущенной голове
уже не
было шапки. Он не отпускал её руки, и Селестина невольно положила
другую
руку на большую склоненную голову, ощутив кончиками пальцев мягкость
спутанных густых волос. Камин с треском выпустил последний сноп искр и
потух.
И из абсолютной, кромешной темноты вновь послышался этот голос, чуть
охрипший от долгого молчания, полный отчаянной, несбыточной надежды:
- Тина... это правда?!..

* * *

Резкий белый свет, отраженный снегом и преломленный стеклом,
невыносимо бил в глаза. Селестина рывком задернула окно тяжелой портьерой.
Огромный, как танк, дубовый комод косо стоял посреди комнаты, одним
углом по диагонали касаясь дверей. Селестина налегла на него,
концентрируя
весь свой запас сил - но он не двигался больше с места. Она тяжело
перевела дыхание и снова навалилась на колоссальный шкаф. Он качнулся - и
рухнул с оглушительным грохотом, перегородив, наконец, дверной проем.
Селестина облегченно вздохнула и почти без усилия передвинула, словно фишки
домино, кровать и кресло, укрепляя баррикаду.