"Николай Иванович Дубов. Колесо Фортуны (Роман) " - читать интересную книгу автора

какому-то американцу то, что там скрыто? И нашлись охотники искать то,
чего не прятали... Мне бы хотелось, мистер Ган, поставить все точки над
"i". Если вы не умеете ловить рыбу, зачем вы притворяетесь, что ловите ее?
- Теперь уже незачем притворяться... Меня увезли из России
мальчишкой... Мальчишкой, который очень мало понимал, но, как оказалось,
много запомнил... Я вырос, состарился и вот - поседел, но воспоминания о
родной земле - они до самой смерти терзали моего отца, быть может, и
ускорили его смерть... - за все годы воспоминания не потускнели и не
угасли. И вот почти через пятьдесят лет стала возможной поездка на
родину...
Надо побывать в шкуре эмигранта, чтобы понять, что это значит... -
Голос мистера-Гана подозрительно дрогнул, он отвернулся к гречишному полю
и помолчал. - Встреча с родиной через пятьдесят лет... Быть может, вам
покажется наивным, сентиментальным, но мне нестерпима была мысль о
каких-то свидетелях встречи после стольких лет разлуки. Это не спектакль,
здесь невыносимы зрители. Горькую радость такой встречи нужно пережить в
одиночестве и молчании... Я не знал, разрешат ли мне поехать в родные
места. Но если б удалось, как мог я мотивировать, объяснить желание вдруг
остаться одному, без спутников? И перед самым отъездом меня осенило: что
может быть естественнее желания рыбака остаться одному? Я бросился в шоп и
купил самые современные удочки, как заверил меня владелец шопа.
Он же и объяснил, как надо их забрасывать... Вот и все.
- Вы говорите о встрече с родиной, но вы американский гражданин.
- Это совсем другое... Можно стать гражданином любой страны и не
обрести родины... Вам этого не понять, вы с ней не разлучались. И не дай
вам бог отведать горького хлеба изгнанников.
- Вы верующий?
- Я баллардист.
- Что это значит?
- Есть такое вероучение, - сдержанно ответил мистер Ган. - Вам,
атеисту, это не интересно.
- Интересно, но я не настаиваю, если не хотите об этом. Не пойму только
одного: почему вы говорите об изгнанниках? Вы беглецы, а не изгнанники.
- Так или иначе - песчинки, подхваченные историческим вихрем...
- Не льстите себе. Песчаные вихри, они горы стирают до основания. А
эмигранты - просто песок, просыпавшийся между пальцами истории.
- Важно, что лишились родины... А беглецы или изгнанники - какая
разница?
- Огромная! Изгнанника лишают родины, беглец сам себя лишает ее.
Изгнанники борются, беглецы прячутся за чужим забором и оттуда кукиш кажут
- ага, посмотрим, как вы без нас обойдетесь...
- Вы осуждаете эмиграцию... А ведь право на эмиграцию теперь
общепризнанно, оно даже указано в Декларации прав человека, принятой ООН.
- Вовсе я не осуждаю эмиграцию! По мне, так пускай каждый едет, куда
ему вздумается. Только, если ты ищешь, где тебе лучше, - не корчи из себя
мученика.
Я не умею сочувствовать ловчилам, притворяющимся жертвами, и драпающим
героям.
Мистер Ган прищурился и отрицательно покачал указательным пальцем.
- Вы не есть лесовод! Если вы не ка-ге-бе, то вы - политический