"Евгений Дубровин. В ожидании козы" - читать интересную книгу автора

- А-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а.
Мне давно уже надоело, но Вад даже не охрип. И как он мог драть глотку
при такой жаре? Удивительно выносливый человек мой брат, хотя ему
всего-навсего восемь лет.
Наконец Вад вывел из терпения Его. А у Него были железные нервы.
Он появился во дворе с кнутом.
- Молчать!
- А-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а
- Я кому сказал!
- А-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а.
Свистнул кнут. На вымазанной ноге Вада появилась белая полоса
- Я кому сказал - молчать!
- А-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а.
Он стеганул второй раз, точнее. Вад даже не пошевелился.
- Это не дети, - сказал Он.- Это звери.
Хлестать Он больше не стал. Наверно, стало жаль кнута, который пачкался
о колесную мазь. Он ушел, бормоча и вытирая кнут пыльным лопухом.
Он - это наш отец.

ЧАСТЬ
ПЕРВАЯ
РАБСТВО
"Толя! Господи! Толя!"

В один из вечеров, когда мы вместе с соседом-бухгалтером сидели дома за
столом и пили чай, я вдруг случайно посмотрел в окно и увидел, что со двора
глядит черное, заросшее лицо. Это было настолько неожиданно, что я оцепенел.
- Там... кто-то... - прошептал я.
Мать глянула и страшно закричала. Я еще никогда не слышал, чтобы так
кричали.
- Толя! Господи! Толя!
И кинулась в сени. Оттуда ее принес на руках небритый человек в грязной
шинели, с рюкзаком за плечами. Я сразу понял: это пришел наш погибший отец.
Бухгалтер, видно, тоже догадался. Он боком доковылял до дверей, сказал: "До
свиданьица" и вывалился в сени.
Наш отец погиб на фронте в 1944 году. В комоде лежала желтая похоронка:
"Пал смертью храбрых, защищая Родину..." До этого отец учился в военном
училище, потом воевал на финском фронте, и я его плохо помнил. О моем
младшем брате Ваде и говорить нечего.
Мы уже как-то привыкли к мысли, что нашим отцом будет сосед, хромой
бухгалтер из госбанка. Он приходил почти каждый вечер и нравился нам с
Вадом. Сидит и молчит, чай пьет. Попьет, расчешется и опять пьет. Ко мне и
Ваду он относился уважительно, называл на "вы", а самое главное - умел
держать язык за зубами. Один раз он застал нас за починкой примуса и не
продал, хотя примус потом взорвался и мы целую неделю сидели без чая, пока
не достали новый. Без чая бухгалтер мучился. Он не знал, что можно еще
делать, пыхтел и без конца расчесывался.
- Рассказали бы что, Семен Абрамыч, - просила мать. - Про смешной
случай какой или приключение.
Бухгалтер задумывался, потом хлопал себя по коленям: