"Евгений Пантелеевич Дубровин. Ну доживи до понедельника" - читать интересную книгу автора

- Что произошло на симпозиуме по порошковой металлургии? - спросил я
без всякой дипломатии.
- Я им сорвал этот симпозиум, - тоже прямо ответил сын.
- Почему?
- Не успел изобрести собственный порошковый метод плавки металла.
- Почему же ты не успел изобрести... этот самый метод? Молчание. Щелчок
автомата, глотавшего монеты.
- Ну, отвечай, почему?
- Сказывается твое отсутствие. Старик, не трать зря деньги. Приедешь -
разберешься. Только быстрей приезжай, а то у нас скоро практика в "Детском
мире".
- Какая еще практика? - удивился я.
- По труду. Будем торговать игрушками. У меня нехорошее предчувствие.
- Только не расхищай! - успел крикнуть я, как автомат отключился.
Два дня прошли спокойно. Проходя мимо ящика с письмами и телеграммами,
я закрывал глаза, а во время прогулки огибал грабитель-автомат за два
квартала. Давление спустилось, "Ессентуки № 4" опять стали казаться вкуснее
"Портвейна-72", по ночам вместо кошмаров со стрельбой, кровью, трупами и
бриллиантами начали сниться красивые девушки.
Идиллия окончилась на третий день. Какой-то услужливый"отдыхающий
принес мне в комнату телеграмму.
- Уже сутки у вахтера валяется, - сказал он. - А я не могу спокойно
видеть недоставленную телеграмму. Вдруг там смерть или еще что-нибудь
важное.
- Вы так думаете? - пробормотал я.
- Я не имею в виду вас, - смутился отдыхающий. - Я так вообще... Может,
там день рождения. У вас когда день рождения?
- Четырнадцатого июля, - машинально ответил я, разворачивая телеграмму
непослушными пальцами.
Текст телеграммы был следующий:
"По вине вашего сына сгорело подсобное помещение универмага № 4 тчк.
Убыток исчисляется одна тысяча тридцать семь рублей сорок восемь копеек.
Срочно свяжитесь мною, мои телефоны. Мария Степановна".
- Ну что? - спросил отдыхающий, тревожно заглядывая мне в глаза. -
Плохие новости?
- Ерунда, - сказал я. - Небольшой убыток.
- А-а, - разочарованно протянул отдыхающий и ушел, по-моему,
недовольный.
Поскольку предусмотрительная Мария Степановна снабдила меня своими
телефонами, то через полчаса поисков (убыток исчисляется тремя рублями и
сорока пятью копейками) я разыскал председателя родительского комитета.
- А... это вы, Погребенников. Дела очень и очень плохи. Не говоря уже
об убытке, который вам придется покрывать, неисчислим тот моральный ущерб,
который понесла наша школа в глазах общественности. - Голос Марии Степановны
профессионально набрал большие обороты (я уже знал, что Мария Степановна
занимает ответственную должность в обществе "Прогресс").
В другое время я бы никогда не посмел прервать такой строгий,
обличающий голос, но урчание голодного автомата, жравшего мои честно
заработанные деньги, заставило меня задать вопрос по существу.
- Простите, Мария Степановна, но мне не совсем ясно, как это произошло.